Добро пожаловать на сайт, посвященный современному художественному медному литью. Медный образ литье

Современные медные литые иконы, кресты, складни

Памятники медного литья-кресты, иконы и складни это наиболее многочисленная группа русских христианских предметов старины,которые отражают тысячелетнюю историю христианства в России. Обладая определенными особенностями, такими как,-тиражированность, прочность, небольшие размеры, красота и относительная дешевизна-способствовали их широкому распространению как предметов личного благочестия во всех слоях русского населения.

Они пользовались спросом по всей необъятной территории России. Уже в XII столетии производство налаживается в древнем Киеве, а в дальнейшем и во многих древнерусских городах, особенно в Новгороде и Москве. Новой страницей в истории развития этого вида прикладного искусства стали произведения старообрядческих меднолитых мастерских XVIII-начала XX веков.

В годы советской власти производство меднолитой пластики прекратилось, создавались лишь кустарные и малотиражированные изделия. Но спустя 70 лет, благодаря продолжателям традиций русского медного литья, это искусство стало возрождаться. Современные мастера постарались воссоздать всё многообразие и былое великолепие медной пластики, придумывая новые изводы, а также дублируя старые, которые были созданы ранее и бытовали у наших предков. Поэзия искусства и металла получила новую жизнь!

Почему стоит купить cтарообрядческую медную или бронзовую икону именно у нас?

Не каждый коллекционер может приобрести редкую старинную бронзовую икону. Некоторые меднолитые иконы предельно дороги, а иные в хорошем качестве найти затруднительно. В этом случае, хорошая копия может на какое-то время занять место в Вашей коллекции,восполняя еще не найденный Вами шедевр-достойное альтернативное решение.

Знакомым и родственникам будет очень приятно получить такой оригинальный подарок к любому семейному событию – Дню рождения, к Крещению, даже к новоселью . Медная или бронзовая икона-это частица вечного, нематериального, она со временем может стать настоящей семейной реликвией. Она может украсить ваш домашний иконостас, или станет замечательной «путевой» иконой, которая будет сопровождать Вас в путешествиях!

"Являясь, по сути, не столько собирателем, сколько ценителем, медной Российской миниатюры, без ложной скромности скажу, что работу, которую осуществляют создатели этих шедевров, мы оценим по достоинству лишь десятки, а то и сотни лет спустя. Фактически они восприняли старинную, русскую традицию сохранив дух, и многолепость древлеправославных икон, найдя их место в современном мире и обществе. Их продукция может быть не только пополнением частной и музейной коллекции так остро иной раз нуждающейся в восполнении недостающих звеньев иконографических образов. Но и по достоинству может украсить любой домашний иконостас. Огромное спасибо мастерам за их труд приумножающей красоту в мире, и дай Бог процветания их делу и творческих успехов.Директор Шиловского районного краеведческого музея А.П.Гаврилов."- цитата из книги отзывов нашего сайта.

Также мы предлагаем услуги профессионального реставратора изделий из меди и её сплавов (бронзовые или медные иконы, кресты, складни; монеты; предметы быта; пряги), серебра (ювелирные украшения, награды). Это уникальная возможность дать вторую жизнь вещам, которые не пощадило время. Подробнее...

www.mednyobraz.ru

Праздники / Новгородское литье / НЗМИ ОЛЕВС

Праздники

В старообрядческом литье большое место занимают различные праздничные сюжеты. В основном это образы двенадцати главных церковных праздников, которые по их количеству называются «двунадесятыми». Более высоким статусом обладает только один праздник — Воскресение Христово («праздник праздников и торжество торжеств»), также достаточно полно представленный в древнем литье.

Среди «путевых» икон XVI–XVII столетий, носимых на теле во время путешествий, удивительной насыщенностью отличаются «праздничные» образки, где на пространстве нескольких квадратных сантиметров размещаются до двенадцати праздников. Такой же лаконичностью отличались похожие образки, в которых место праздников занимали изображения святых.

Все двунадесятые праздники объединены в створках хорошо известного трехстворчатого складня, отлитого первоначально, вероятнее всего, в медницах Выга. Особенностью этого складня является отсутствие сюжета Воздвижения Креста, вместо которого помещен Образ Воскресения Христова.

Появление этого складня связано с темой иконостаса, который является самой заметной и необходимой частью православного храма. Иконостас — это первое, что бросается в глаза каждому человеку, который входит в православный храм. Это — символ единения земной Церкви, состоящей из живущих на земле верующих людей и Церкви Небесной, в которую входят прославленные Богом святые. Русский человек настолько сроднился с иконостасом, что хотел иметь его при себе и тогда, когда не было никакой возможности побывать в церкви.

Наличие иконостаса в любом православном храме обусловлено учением о том, что Церковь является необходимым условием спасения. Невозможно спасение в одиночку, одной только личной верой и личной устремленностью к Богу. Человек может спастись только как часть Церкви, которая есть Таинственное Тело Христово. Даже догматически не просвещенный православный человек интуитивно чувствует необходимость Церкви в деле спасения, повторяя пословицу: «Кому Церковь не мать, тому Бог не Отец!».

Иконостас, который является образом и символом Церкви, присутствует не только в храме. Он в том или ином виде присутствует и в повседневной жизни человека. Домашние киоты, уставленные множеством икон, являются не чем иным, как домашним иконостасом, напоминающим молящемуся о том, что хотя молитва — это его личное обращение к Богу, но совершается оно в присутствии всей Церкви.

Русскому человеку часто доводится быть путешественником. Воину, страннику, беженцу, пленнику, узнику часто приходится молиться вне храма. Безусловно, такая молитва ничем не слабее молитвы, совершаемой во время церковного богослужения. Однако в церкви молиться легче. Поэтому, наряду с путевыми иконами, маленькими образками, которые можно было взять с собой в дорогу, начиная с самых древних времен появляются складни, которые, даже если они состоят только из двух створок, можно считать путевыми иконостасами.

Такие путевые иконостасы появились задолго до раскола. Известный исследователь древнерусского искусства В.Н. Перетц упоминает датированный 1628 годом складень из новгородского епархиального древлехранилища «медный из 10 створок, изображающий иконостас: сверху — пророки, ниже — двунадесятые праздники, внизу — святители».[1]

Эти «иконы иконостасов», выполненные в литой меди, получили особенное распространение в среде старообрядцев. Преследуемые властью, они не имели возможности молиться в настоящих, правильно построенных храмах и на протяжении целых столетий совершали богослужения в тайных молельнях, разворачивая походные иконостасы или просто раскрывая медные складни. Немногочисленные храмы, построенные при трех монархах, снисходительно относившихся к приверженцам старой веры — Екатерине II, Павле и Александре I — в правление императора Николая Павловича либо перешли в единоверие, либо были лишены крестов на куполах и колоколов на колокольнях. Алтари храмов, не присоединившихся к единоверию, оставались запечатанными в течение полувека. Старообрядцев, приемлющих священство, выручали так называемые походные церкви, которые представляли собой обширные полотняные палатки, в которых размещались походные иконостасы — деревянные складни, состоявшие из полутора и более десятков створок, изображавших все пять ярусов классического русского иконостаса.

Двустворчатый складень. XVIII век

Старообрядцы-беспоповцы не нуждались в иконостасе, так как в их молельнях не было алтарей. Отсутствие священников не позволяло служить литургию, совершать Таинство Евхаристии (Причащения), которое должно совершаться в алтаре. Однако иконостас был самым сильным напоминанием об утраченной полноте церковной жизни. Любовь к нему была такой непреодолимой, что восточная стена в молельне, в которой не было не только Царских врат, но и вообще никаких дверей, плотно завешивалась иконами, расположенными в каноническом порядке иконостаса. Примечательно, что наибольшее распространение такие складни получили в поморском и других беспоповских согласиях. Беспоповцы не нуждались в иконостасе с функциональной точки зрения, но ощущение соборности, которое давал медный складень-иконостас, было и для них необходимым условием молитвы.

Первыми складнями-иконостасами стали двустворчатые композиции, изображавшие главную часть иконостаса — иконы Спасителя и Божией Матери, которые в иконостасе помещаются по сторонам Царских врат. Северное происхождение этого складня очевидно: икона Божией Матери была представлена древней новгородской святыней — иконой Знамение, изображение Спасителя заменялось Ветхозаветной Троицей.

Наряду с этим появляется трехстворчатый Деисус, который сразу же предстает в достаточно полном виде так называемой «девятки» (собственно Деисус на среднике и по трое святых на створках) и только потом ограничивается тремя изображениями Спасителя, Богородицы и Иоанна Предтечи, по одному на каждой створке.

Большой праздничный складень. XIX век

Трехстворчатый складень с изображениями двенадцати главных праздников становится образом праздничного чина классического русского иконостаса.

Уже в начале XVIII столетия трехстворчатый складень с двунадесятыми праздниками был развернут в так называемые «большие створы». Появляется четвертая створка, на которой изображались сюжеты обретения четырех чудотворных икон, наиболее почитавшихся в Русской Церкви в дониконовское время. Это обретение Смоленской иконы Божией Матери с избранными святыми, сретение (встреча) Владимирской иконы с почитаемыми московскими чудотворцами, явление Тихвинской иконы с избранными святыми и образ Божией Матери Знамение с новгородскими святыми. Створки увенчиваются куполообразными навершиями, в которых размещаются еще четыре сюжета: Распятие с предстоящими, Троица Новозаветная в окружении Ангелов, Воздвижение Креста и Похвала Богородицы.

Расцвеченные многочисленными эмалями, иногда вызолоченные, эти «большие створы» становились настоящими путевыми иконостасами и вместе с молитвами странников впитывали в себя историю огромных староверческих семейств, целых согласий, скитавшихся на огромных пространствах от Австро-Венгерской границы до Восточной Сибири.

Большие створы отливались, наверное, самыми большими тиражами — путевой иконостас хотела иметь каждая старообрядческая семья. Однако до нашего времени в полном четырехстворчатом составе дошли немногие иконостасы. Безбожная советская власть разрушила даже веками проверенный на прочность уклад старообрядческого семейного быта. Семья разрасталась, сыновья уходили на сторону, и когда умирал последний хранитель семейного иконостаса, складень разбирался на створки, каждая из которых уходила в новую семью. И по сей день во многих семьях, которые едва помнят о своих старообрядческих корнях, хранятся потемневшие, стершиеся почти до полной неразличимости изображений отдельные створки праздничного складня.

Иконы «Рождество Христово». XVIII-XIX века

Первый датированный складень относится к 1717 году[2]. До конца XVIII столетия эти сложные в изготовлении дорогостоящие изделия были немногочисленны. В картуше, расположенном на обороте одной из створок, иногда гравировалось имя заказчика, для которого отливался складень.

Формы для отливки праздничных складней обычно собирались из отдельных матриц. Поэтому все сюжеты четырехстворчатого праздничного складня, включая навершия, существовали и в виде отдельных отливок. Различие в частоте этих небольших икон связано с различным отношением к праздникам, статус которых в церковном календаре был одинаков. Так, например, праздник Входа Господня в Иерусалим (Вербное воскресенье) «терялся» в тени Пасхи, которая наступала ровно через неделю после Вербного воскресенья; праздник Крещения (Богоявление) становился незаметным после Рождества Христова и почти двухнедельных святок с их неизбежным гуляньем. Сравнительно редко отливались сюжеты праздников Введения во храм Пресвятой Богородицы, Сретения, Вознесения.

Многие праздничные сюжеты появились в литье задолго до того, как стали отливаться имитирующие иконостас складни. Очень трогательны древние иконы Рождества Христова, на которых присутствуют и фигуры склонившихся Ангелов, и одинокая в своем отстранении от события фигура Иосифа, и лежащая в яслях, над которыми склонилась меланхоличная корова, спеленутая фигурка Младенца Христа. В нижней части иконы — изображение круглой купели, в которой совершается омовение родившегося Иисуса. Контрапунктом сложной композиции становится Вифлеемская звезда, находящаяся в верху иконы. В отливках XVIII века появляются волхвы с дарами, а рядом с Иосифом возникает фигура опирающегося на посох старца. Это злой дух, смущающий праведника указанием на необычные обстоятельства появления Богомладенца.


Литая икона "Воскресение Христово» XVIII-XIX века	Литые иконы «Рождество Богородицы». XVIII-XIX века

Едва ли не чаще Рождества Христова в медном литье встречается Рождество Богородицы, известное в отливках самого разного размера. Распространенность сюжета связана, вероятно, с тем, что этот праздник (21 сентября по новому стилю) был первым большим праздником церковного года, начинавшегося 1 сентября.

К тому же на иконе изображались родители Девы Марии — святые и праведные Иоаким и Анна, которые долгое время не имели детей и которым молились бездетные супруги.

Достаточно часто в медном литье воплощается сюжет Воскресения Христова. Момент Воскресения оказался скрыт от наблюдательного человеческого глаза. Жены-мироносицы обнаружили пустой гроб, где лежали остатки ткани, в которую было завернуто Тело Иисуса. Поэтому классическая византийская иконография знала только два образа Воскресения: «Явление Ангела женам-мироносицам» и «Сошествие во ад». Эти иконографические типы утвердились и в русской иконописи, причем в медном литье первоначально существовал только последний из них. До конца XVIII столетия в медном литье Воскресение Христово воплощалось только в виде «Сошествия во ад». Христос изображался стоящим на скрещенных досках поверженных адских врат («сокрушил вереи вечныя»). Он протягивал руку Адаму, выводя вместе с ним из ада души всех находящихся там грешников. К концу XVIII столетия эта иконография несколько усложняется, появляется аллегорическое изображение ада в виде разверстой зубастой пасти, на некоторых отливках помещается изображение трех голгофских крестов.

Икона «Успение». XVIII-XIX века

В XIХ столетии в русской иконографии появился пришедший с католического Запада, неведомый ранее образ самого восстающего из гроба Христа, несущего в руках некое знамя и окруженного припадающими к нему Ангелами. Иконография Воскресения в медной пластике в это время чрезвычайно усложняется. Над композицией «Сошествия во ад» размещается латинский образ восстающего Христа. Появляются Ангел, побивающий бесов, апостол Петр, приникший ко гробу, Ангелы, находящиеся в нем. Возводимые из ада грешники поднимаются в рай, вход в который стережет поставленный сразу же после изгнания Адама и Евы Серафим. В раю оправданных грешников дожидаются трое праведников, попавших туда до Воскресения Христова: это ветхозаветный праотец Енох, пророк Илия и благоразумный разбойник Рах.

В нескольких вариантах воплощался сюжет Успения Пресвятой Богородицы — одного из любимых русских праздников. Даже на самых миниатюрных «вершковых» иконах удавалось поместить и ложе с телом Божией Матери, и Христа, принимающего ее душу, и апостолов, прибывших на погребение, и шестикрылого Серафима, стоящего у входа в рай. Изображался и Ангел, отсекающий мечом руки нечестивого иудея, вознамерившегося опрокинуть одр Богородицы. Наряду с этими миниатюрами во второй половине XIХ века отливались большие иконы Успения, в верхней части которых находились поясные изображения апостолов, переносимых на облаках к месту погребения Богородицы.

Иконография Благовещения в медном литье имеет по меньшей мере два извода. В небольших иконках изображаются только Дева Мария и Архангел Гавриил, стремительное движение Святого Духа подчеркивается идущими наискосок штрихами. В иконах большего размера сюжет обогащается изображением склонившегося Бога Отца, восседающего на пышном облаке и благословляющего Марию. Интерьер в этом случае проработан более детально.


Икона «Воздвижение». XIX век	Икона «Вход в Иерусалим». XIX век	Икона «Благовещение». XIX век

Очень интересно воплощение сюжета Воздвижения Креста Господня. Медные иконы с Крестовоздвижением имеют несколько больший размер, нежели другие праздники. В центре изображается Патриарх Макарий, поднимающий (воздвизающий) найденный при раскопках подлинный Крест Христов. Его руки поддерживают два диакона. Слева от Патриарха — равноапостольный император Константин Великий. Справа — его мать, императрица Елена, организовавшая поиски Креста.

Столь же красив Вход Господень в Иерусалим (Вербное воскресенье). В центре композиции — Христос, восседающий на осле.

За ним шествуют Его ученики — апостолы. Справа, на фоне Иерусалимского храма изображены жители столицы Иудеи с пальмовыми ветвями в руках.

К многофигурным композициям, нашедшим воплощение в литье, относится и Вознесение. Сам вознесшийся Христос изображается в круге, который поднимают четыре Ангела. Внизу в рост изображаются апостолы и Божия Матерь.


Икона «Вознесение». XIX век	Икона «Богоявление». XVIII-XIX века	Иконы «Преображение». XVIII-XIX века

Сюжет Крещения (Богоявления) является сокращенным изводом типичной иконографии праздника. Иоанн Креститель погружает Христа в воды Иордана. Его встречают стоящие справа Ангелы, над ним в облаках — Бог Отец и исходящий от Него в виде голубя Святой Дух.

Столь же лаконична икона праздника Преображения. В центре изображен окруженный сиянием Христос с предстоящими пророками Моисеем (справа) и Илией (слева). Внизу — три коленопреклоненные фигуры апостолов Петра, Иоанна и Иакова. Лучи света, исходящего от Христа, пригибают их к земле.

Достаточно редко встречаются внешне похожие сюжеты Введения во храм Пресвятой Богородицы и Сретения Господнего.

Иконы «Введение во храм Пресвятой Богородицы» и «Сретение Господне». XIX век

Сходство состоит в том, что действие в обоих случаях происходит в Иерусалимском храме и участвует в нем священник. В Сретении это старец Симеон, встречающий Святое Семейство, приносящее в храм Младенца Христа. В сюжете Введения священника зовут Захария. Встречает он Младенца Марию, будущую Богородицу, которую приводят в храм ее родители Иоаким и Анна.

Православный праздник Троицы воплощается в двух иконографических сюжетах: Сошествие Святого Духа на апостолов и Богородицу (событие, которому посвящен праздник) и Троица Ветхозаветная — три Ангела, символизирующие три ипостаси Божества, явившиеся праотцу Аврааму. Сошествие Святого Духа в старообрядческом литье представлено немногочисленными малораспространенными вне «больших створ» изделиями. Богородица, помещенная в центр иконы, окружена апостолами. Над ней в полукруге изображен Святой Дух «в виде голубине». Здесь видно явное несоответствие канону: согласно книге «Деяния Святых Апостолов» и канонической иконографии сошествие Святого Духа в Пятидесятницу происходит не в виде голубя, а в виде языков пламени.


Икона «Троица Ветхозаветная». XIX век	Икона «Троица Ветхозаветная». XVII век	Панагия «Святая Троица». XVIII век

Ветхозаветная Троица встречается в большем количестве изводов. В основе каждого из них — изображение трех Ангелов, сидящих за столом с приготовленной трапезой. На заднем плане характерная деталь этого сюжета — стилизованное изображение Мамврийского дуба. Интересны редкие отливки, на которых Ангелы украшены массивными цатами (украшениями в форме полумесяца). Возможным первообразом этих меднолитых икон были иконы на дереве, покрытые окладами, на которых в XVII столетии цаты были обычными деталями. Интересна круглая икона, имитирующая панагию, с навершием в виде Спаса Нерукотворного, на которой кроме трех Ангелов изображены прислуживающие Авраам и Сарра, а вместе с ними раб, закалывающий агнца, которого подадут на стол. Не менее интересна яркая красочная икона XIХ столетия, на которой Троица изображена в окружении святых апостолов. Некоторую избыточность композиции придает Деисус, помещенный в верхней части иконы.

К праздничным сюжетам следует отнести и Распятия. При этом иконы с изображением распятого Христа встречаются значительно реже отдельных крестов-распятий. Иконография Распятия проста. Помимо самого креста с распятым Спасителем на иконе обычно изображаются четверо предстоящих: Матерь Божия и Святая Мария — слева, Иоанн Богослов и сотник Лонгин — справа. Встречаются редкие иконы с изображением Распятия, на которых двое предстоящих изображаются в полный рост, а еще двое — в поясном изображении — помещаются сверху. Еще более редкими являются Распятия вообще без предстоящих.


Иконы «Распятие». XVII-XIX века	Складень с Распятием. XIX век

Очень изящными являются иконы с архаичной формой Распятия с двумя предстоящими, которое окружено десятью круглыми медальонами с поясными изображениями святых: верхний ряд составляет Деисус, ниже — симметричные парные изображения архангелов Михаила и Гавриила, апостолов Петра и Павла, нижний ряд представляет митрополита Алексия, Леонтия Ростовского и преподобного Сергия Радонежского.


Иконы «Пятидесятница». XVIII-XIX века	Икона «Рождество и Усекновение главы Иоанна Предтечи». XIX век

К двунадесятым праздникам по их значению приближаются четыре великих праздника, из которых три нашли отражение в литье. Это праздники Покрова Пресвятой Богородицы, Рождество Иоанна Предтечи и Усекновение Главы Иоанна Предтечи (сюжет Покрова рассмотрен нами в статье, посвященной иконографии Богородицы в мелкой пластике).

Праздники Рождества и Усекновения главы Иоанна Предтечи объединяются в одной отливке. В верхней части иконы изображается Господь Вседержитель на облаках, слева — Рождество Иоанна Предтечи, справа — Усекновение главы.

[1] Перетц В.Н. О некоторых основаниях для датировки древнерусского медного литья. Л., 1933. С. 33.[2] Винокурова Э.П. Модель меднолитого складня «Двунадесятые праздники» конца XVII — начала XVIII в.в. / Древнерусская скульптура. М., 1991. С. 170–171.

Священник Михаил ВоробьевЖурнал "Православие и современность" №9 (25) 2008 год

Другие материалы раздела Медные литые иконы, кресты, складни

www.olevs.ru

Образ Пресвятой Богородицы / Новгородское литье / НЗМИ ОЛЕВС

Мы продолжаем публикацию материалов о старообрядческом литье, начатую в прошлом номере нашего журнала («ПС» № 6, 2008 год). Традиция изготовления меднолитых ювелирных украшений сложилась на Руси еще в дохристианскую эпоху. Утвердившееся в русском церковном искусстве, медное литье переживает второе рождение на рубеже XVII и XVIII столетий и получает особое распространение в старообрядческой культуре, художественные традиции и эстетические принципы которой составляют значительный пласт русской духовной жизни в целом.

Образ Пресвятой Богородицы

Божия Матерь бесконечно дорога русскому православного человеку, который считает Ее стоящей ближе всего к Богу и в то же время к себе самому, немощному и грешному. В иконописи известны сотни иконографических типов, каждый из которых, происходя от конкретной чудотворной иконы, имеет по нескольку разновидностей.

В домонгольском медном литье иконография Богородицы чаще всего была представлена образом Знамение, особенно почитавшемся в Новгороде, реже — Смоленской иконой. Киевские мастерские отливали небольшие круглые образки с изображением Успения.

Образ «Всех скорбящих радость» в отливках XVIII и XIX века

Наиболее распространенным богородичным сюжетом в старообрядческом литье является образ «Всех скорбящих радость». Возможно, это связано с тем, что эта икона была одной из последних чудотворных икон, прославленных на Руси до раскола.Примечание - образ "Всех скорбящих радость" был написан в 1683 и прославлен в 1688 году, после раскола Русской Церкви в середине XVII века.Впрочем, некоторые беспоповские согласия наотрез отказываются почитать эту икону, считая, что она является измышлением никонианских иконописцев. Этот сюжет встречается в мелких плакетках, достаточно больших отливках, имеющих куполовидное навершие, иногда в обрамлении херувимов. Достаточно распространены трехстворчатые складни различных типов, средники которых представляют этот образ. В отличие от икон на дереве, где Богородица чаще всего изображается с Младенцем, в литье Она всегда представлена без Младенца со скипетром в руках. В навершие куполовидных отливок помещен образ Иисуса Христа в короне и с распростертыми благословляющими руками; этот извод в иконографии известен под названием «Царь царем». В больших отливках композиция иконы более подробна, нежели в мелких, где она ограничивается фигурами Богоматери и нескольких облагодетельствованных Ею страждущих; здесь появляются Ангелы, через которых Божия Матерь подает свою помощь, лики солнца и луны, символизирующие непрерывность этой благодати.

Смоленская икона Божией Матери в отливках XVIII и XIX века

Второй по степени распространенности в литье является иконографический тип Смоленской Божией Матери. Это один из многочисленных образов, восходящих к византийскому образу Одигитрии — Путеводительницы, известному на Руси с XII столетия. На некоторых отливках и Богородица, и Младенец Христос имеют особые шейные украшения — цаты. Существуют иконки, на которых поверх нимба Богородицы располагается корона. Эти образки близки к отличному от Смоленской типу Скоропослушницы.

Хотя производство литых икон всегда было серийным, а мастера-резчики, изготавливавшие матрицы для литейных форм, старались ни в чем не отступать от однажды установившегося образца, иногда появлялись уникальные, ни на что не похожие изделия. Эти редкие отливки свидетельствуют о том, что церковное искусство старообрядцев никогда не было механическим копированием, а развивалось в русле напряженного эстетического поиска, в котором любовь к архаическим формам удивительным образом сочеталась с желанием использовать новые, современные художнику формы художественной выразительности.

Двухсторонняя икона Смоленской Божией Матери с мучеником Никитой, побивающим беса. Первая половина XVIII век

Тихвинская икона Божией Матери. XIX век

Представление о старообрядчестве, законсервировавшем древнерусскую церковную культуру, абсолютно ошибочно. Если старообрядчество что и законсервировало, то культуру середины XVII столетия, уже открытую европейским влияниям, не боявшуюся и не чуждавшуюся новых открытий. Поэтому при всем консерватизме церковного искусства старообрядцев художественные стили, преобладавшие в ту или иную эпоху, неизбежно вторгались в иконописные мастерские и медницы старообрядческих скитов. Церковное искусство, как и искусство вообще, не может не быть свободным.Примером творческой свободы, не порывающей с древними традициями, является интересный прорезной двусторонний образ Смоленской Божией Матери. Технологические особенности литья позволяют датировать его рубежом XVII и XVIII столетий, временем, когда стиль «московского барокко» становится доминирующим в русском искусстве. Сложная, вычурная форма обрамления образа Богородицы, силуэт храма, в котором ясно просматриваются барочные колонки, изысканная линия объемных херувимов, расположенных по краям иконы,— все это признаки, характерные для нового искусства, вторгшегося через два десятилетия после Большого Московского Собора, окончательно определившего раскол, в культуру и быт Московского царства.Но вместе с этими художественными «новинками» мастер не забывает поместить в оглавие иконы образ Спаса Нерукотворного, который осенял русские нательные кресты с XV столетия, и, как будто испугавшись собственной смелости, размещает на обратной стороне иконы традиционнейший полуапокрифический образ Никиты-бесогона, излюбленный русский сюжет XVI века.

Близким к Смоленской является и образ Тихвинской Богородицы. Отличие состоит в том, что лики Божией Матери и Христа обращены друг к другу, а правая нога Младенца подвернута под левую так, что видна нижняя часть стопы.

Казанская икона Божией Матери. XVIII и XIX века

Казанская — еще одна широко известная на Руси икона Божией Матери. Обретенная в 1579 году, она оставалась в числе местночтимых, то есть не почитаемых вне определенного региона икон, до осени 1612 года. Народное ополчение, освободившее Москву от поляков и литовцев, двигалось к столице с этой чудотворной иконой. С этого времени Казанская становится национальной святыней Русского государства: большинство храмов и монастырей, построенных в XVII столетии, были освящены в честь этой иконы.В своем почитании Казанской иконы старообрядцы были не менее усердны, чем православные, согласившиеся с реформами Патриарха Никона. В медном литье образ Казанской Божией Матери представлен в изделиях разных размеров с самыми разнообразными навершиями. Широко распространены складни, в которых средник (реже одна из створок) представляют собой Казанскую икону.

Икона Божией Матери «Знамение». XVIII и XIX век

Среди древних богородичных икон особое место занимает икона «Знамение», происходящая из Новгорода. В медном литье этот образ представлен несколькими типами изделий. «Простое» «Знамение» представляет собой поясное изображение Божией Матери с воздетыми руками, в центре которого находится тоже поясное изображение Младенца Христа, иногда вписанное в круг. Правая рука Младенца (иногда обе) сложены в двуперстное благословение.Существует еще один распространенный извод «Знамение», в котором Богородица с Младенцем находятся в средине ромба, образованного слегка вогнутыми линиями, по углам которого расположены символы евангелистов. В редких, наиболее древних и наиболее красивых отливках композиция «Знамение» обрамлена двумя херувимами. «Знамение» может входить в состав миниатюрных двустворчатых (реже трехстворчатых) складней. Одним из наиболее редких складней является так называемая панагия — складень, состоящий из двух круглых створок, одна из которых является образом Знамение, другая — образом Ветхозаветной Троицы.

Панагия. (XVIII- ?) XIX век

Очень редкими являются круглые двустворчатые складни, которые являются «улучшенными» (более красочными, украшенными эмалями) копиями панагий XVI и XVII столетий. Вероятнее всего, эти немногочисленные отливки изготавливались в XIX веке для коллекционеров-старообрядцев, которых к тому времени появилось немало.

Среди других иконографических типов Богородицы, известных в литье, наиболее интересны «Троеручица», Владимирская, «Неопалимая Купина», Страстная, Боголюбская, Покров.

Икона «Троеручица». XVIII век

«Троеручица» — весьма интересный иконографический тип, появившийся в Византии в конце VIII столетия. Образ «Троеручицы» возникает как «икона иконы», то есть изображение иконы Богородицы, к которой исцелившийся человек привесил серебряное или золотое изображение болевшей руки. Церковное предание связывает появление образа «Троеручицы» с именем Иоанна Дамаскина, ученого монаха, богослова и гимнографа, занимавшего в VIII веке важное положение при дворе дамасского властителя. По указанию императора-иконоборца Константина Копронима Иоанну, написавшему несколько сочинений в защиту иконопочитания, была отсечена правая рука, которая впоследствии благополучно соединилась с телом. Иоанн Дамаскин и был тем человеком, который привесил изображение руки к образу, перед которым молился об исцелении.Старообрядчество сохранило иное, по сути апокрифическое повествование о происхождении этого образа. Третья рука появляется у Божией Матери, когда Она, несущая Младенца, видит ребенка, тонущего в реке, и спасает его, не выпуская из рук собственного Сына. В медном литье «Троеручица» встречается редко. Это небольшая медная пластина с необычной декоративной рамкой.

Владимирская икона Божией Матери. XIX век

Владимирская икона — первая национальная святыня Руси, привезенная из Византии в середине XII столетия, сравнительно редко воспроизводится в медном литье.Владимирская икона известна как в самостоятельных отливках, так и как средник в трехстворчатых складнях. Известны отливки Владимирской иконы, в которых глава Богоматери увенчана короной.

Феодоровская икона Божией Матери. XIX век

Близким к Владимирской оказывается иконографический тип Феодоровской иконы Богородицы, которая считалась покровительницей Царствующего Дома Романовых. Отличие состоит в свободном расположении ног Младенца.

Икона «Неопалимая Купина». XIX век

«Неопалимая Купина» является наиболее сложной и многофигурной иконой. В круге, образованном Ангелами с распростертыми крыльями, находится поясное изображение Божией Матери с Младенцем Христом, похожее на Одигитрию. Этот круг является центральной частью восьмиконечной звезды, в лучах которой находятся символы евангелистов и изображения различных ангельских чинов. Ангелы помещены и в пространстве между лучами звезды. В углах иконы — четыре композиции, посвященные ветхозаветным пророчествам о Богородице: Моисей перед Неопалимой купиной, Иессей под древом рода Давида, Лествица Иакова и пророчество Иезекииля. «Неопалимая Купина» часто украшена многоцветными эмалями, делающими икону очень привлекательной. Особенно красивы большие иконы, на которых, выше образа Неопалимой Купины, в пяти круглых медальонах изображены поясные изображения апостола Петра, Богородицы, Иисуса Христа, Иоанна Предтечи, апостола Павла.

Икона Покрова Пресвятой Богородицы. XVIII-XIX века

Столь же многофигурной и не менее интересной, чем «Неопалимая Купина», является икона Покрова Пресвятой Богородицы. Она изображает явление Богородицы в Влахернском храме Константинополя во время осады города сарацинами. На иконе присутствуют два плана — земной и небесный. В нижней части иконы — изображение храма, молящихся, Блаженного Андрея, указывающего своему ученику Епифанию на небо. Здесь же диакон Роман Сладкопевец, получивший от Богородицы дар составления церковных песнопений. Это побочный сюжет, не имеющий непосредственного отношения к празднику Покрова. В верхнем плане — изображение Богородицы, стоящей в окружении лика святых перед Иисусом Христом. В руках Она держит омофор (покрывало), который является символом Ее заступничества. В медном литье воспроизводится один поздний извод этого иконографического типа. Он отличается тем, что Божия Матерь изображается не в центре, как в древних изводах, а в левой части, вполоборота.Иногда литые иконы Покрова имеют навершие в виде изображения Христа — Царь Царем, Троицы Ветхозаветной или Троицы Новозаветной.

Страстная икона Божией Матери. XVIII век

Страстная икона Божией Матери является поясным изображением типа Одигитрии, в котором Богородицу и Младенца окружают Ангелы, несущие в руках орудия страстей. Голова Младенца обращена в сторону от Богородицы к одному из Ангелов. Глава Богородицы увенчана зубчатой короной, выходящей за верхний край иконы. Страстная часто увенчивается пятью херувимами; нередко она является средником трехстворчатого складня.

Боголюбская икона Божией Матери. XIX век

Боголюбская икона Богородицы, известная с конца XII столетия, представляет собой изображение Божией Матери без Младенца, в полный рост со свитком в руках.

В медном литье распространен один из редких изводов позднейшего времени, в котором, помимо Богородицы, изображены предстоящий перед ней митрополит Петр и несколько коленопреклоненных фигур. Поясное изображение Божией Матери со свитком, близкое Боголюбской, образует левую створку самых распространенных трехстворчатых складней Деисус.

Икона «Не рыдай мене,Мати». XIX век

Очень красивым и необычным является богородичный образ «Не рыдай мене Мати», который изображает Спасителя, снятого с креста. Он имеет очень лаконичную и в то же время выразительную иконографию. На фоне верхней части креста размещаются поясные изображения мертвого Иисуса со сложенными на груди руками и склонившейся к Нему Матери. Этот образ известен в архаичных отливках XVII века и в реалистичных иконах XVIII и XIX столетий.

Не на всех старообрядческих отливках образ Божией Матери имеет четкие признаки, которые позволили бы точно определить иконографический тип. Резчики, изготавливавшие матрицы, вынужденные работать в довольно ограниченном пространстве, часто давали очень сокращенные изводы известных сюжетов. Примером такого «сокращения» является образ Богородицы в среднике богородичного квадрифиолия, который с очень большой натяжкой можно отнести к Смоленскому изводу Одигитрии.

Далеко не все известные на Руси издревле богородичные иконы встречаются в изделиях старообрядческих медниц. Некоторые — из-за того, что мало были известны на Руси (например, «Млекопитательница», Иерусалимская, Влахернская и т.д.), а некоторые — в силу того, что были очень похожи между собой (например, Смоленская, Иверская, «Скоропослушница») и отличались лишь трудно воспроизводимыми в литье деталями.

Богородичный квадрифиолий. XVIII век

Священник Михаил ВоробьевЖурнал "Православие и современность" №9 (25) 2008 год

Другие материалы раздела Медные литые иконы, кресты, складни

www.olevs.ru

Кресты, иконы, складни. Медное художественное литье XI

КРЕСТЫ ИКОНЫ СКЛАДНИ

Компания «ТрансТелеКом» представляет Вашему вниманию альбом «Кресты, иконы, складни. Медное художественное литье», в который вошли уникальные меднолитые изделия— иконы, образки, складни, кресты нательные, наперсные, напрестольные из коллекции Музея имени Андрея Рублева. Эти великолепные образцы российского творчества не только неотъемлемая часть христианской жизни, церковного богослужения, но и явления высокого искусства, воплощающие стремление человеческой души к возвышенному, прекрасному...

Как известно, Компания «ТрансТелеКом» создает магистральную цифровую оптоволоконную и космическую сеть связи для железных дорог, которая призвана поднять

уровень экономической эффективности важной отрасли и в целом благотворно отразиться на жизни всех граждан страны.

Цель нашей деятельности состоит не только в том, чтобы успешно справляться со стоящими перед нами техническими задачами. Вспомним слова святителя Феофана Затворника: «Дела житейские и общественные, от которых зависит стояние домов и обществ, и исполнение их<... > есть хождение в делах Божеских». Иными словами, наша

страна как никогда прежде нуждается в возрождении и укреплении незыблемых нравственных ценностей, в обращении к истокам, дабы укрепить духовную основу общества, действовать созидательно. Поэтому, после издания книги«Житие Сергия Радонежского», мы вновь возвращаемся к теме духовности в обществе, без которой невозможно возрождение государства Российского.

Я искренне рад, что нам представилась возможность участвовать в издании этой книги и воздать хвалу и честь мастерам, порой безымянным, которые трудились не для себя, но во Славу Божию и на благо Родины.

С пожеланиями добра и счастья,

К. Шаповаленко

Президент Компании «ТрансТелеКом»

МЕДНОЕ ХУДОЖЕСТВЕННОЕ ЛИТЬЕ XI — НАЧАЛАXX ВЕКА

ИЗ СОБРАНИЯ ЦЕНТРАЛЬНОГО МУЗЕЯ ДРЕВНЕРУССКОЙ КУЛЬТУРЫ И ИСКУССТВА ИМЕНИ АНДРЕЯ РУБЛЕВА

С. В. ГНУТОВА, Е. Я. ЗОТОВА

КРЕСТЫ

ИКОНЫ

СКЛАДНИ

МОСКВА ИНТЕРБУК-БИЗНЕС

2000

УДК739.52(470)

ББК85. 125я6Г56

Авторы-составителиС.В.Гнутова, кандидатискусствоведения,

заведующаяотделом декоративно-прикладногоискусства Музея

имени Андрея Рублева Е. Я. Зотова, старший научный сотрудник отдела

декоративно-прикладногоискусстваМузея имени

Андрея Рублева

Фотосъемка С,И.Степин

Макетихудожественноеоформление

А. А. Вишталюк

Отпечатано в типографии «Гореньски Тиск»,
г. Крань, Словения
ISBN 5-89164-060-0	© Издательство»Интербук-бизнес», 2000

Меднолитая пластика — кресты, иконы и складни— это крупное национальное явление русской художественной культуры. В Древней Руси обязательной принадлежностью каждого христианина являлся крест, он сопровождал его с рождения до самой смерти,

поэтому кресты представляют собой самый массовый и одновременно самый древний тип изделий меднолитой продукции. В первые века принятия Русью христианства кресты носили не на теле, а поверх одежды«как ясные показатели христианского крещения» [40]. Крестом крестили, благословляли, напутствовали, с его помощью исцеляли, с крестом и нательными образками хоронили. Наиболее почитаемые кресты и иконки, часто с вложенными в них мощами и святынями, передавались в роду по наследству и являлись семейными реликвиями.

На крестах клялись в верности. «Крест мал, но сила его велика есть», — записано в летописиXII века[42]. Известны медные кресты, принадлежавшие, по преданию, русским святым Авраамию Ростовскому, Евфимию Суздальскому, Сергию Радонежскому и другим историческим личностям. Эти кресты многократно воспроизводились в более позднее время, и им придавалось значение национальной святыни.

Действительно, опорой земли Русской были святые, глубоко почитаемые народом. Подтверждением этому служат многочисленные меднолитые иконы и складни, к которым обращались со своими горестями и радостями, со словами молитвы русские люди на обширных просторах от Белого моря до окраин Сибири...

Однако за прошедшее столетие оказалось забытым в народной памяти то совершенно особое отношение к медному литью, которое существовало в России на протяжении тысячелетия. Лишь устные и письменные источники сохранили и донесли до нашего времени некоторые особенности бытования меднолитых крестов, икон и складней.

В XIX веке одним из первых на значение медных икон и крестов указал известный филолог и искусствовед Ф.И. Буслаев. Он отметил, что оригиналы, с которых снимали копии древнерусские иконописцы, были небольших размеров и это позволяло переносить их по необъятным просторам России, привозить из дальних стран. Особенно ценились металлические складни, заменявшие целые иконостасы и святцы. «Это были святыни, — писал Ф.И. Буслаев, — самые удобные для перенесения, прочные и дешевые; потому они и доселе в большом употреблении в простом народе, особенно у раскольников» [2].

Не случайно в донесениях правительству в первой половине XIX века сообщалось: «Употребление сих икон и крестов, как известно, есть повсеместное по всей России; оно укоренилось с давнего времени между простым народом, не исключая и лиц православного исповедания, так что иконы сии имеются почти во всех избах и других жилищах и вывешиваются в селениях, над воротами домов, на судах и пр. Сверх того, сими иконами крестьяне благословляют детей своих, отлучающихся в дальние дороги или поступающих в рекруты, и образа сии остаются потом у них на целую жизнь[57]. По свидетельству современников, в Архангельской губернии, «кромеcoopужения церквей и часовен, весьма распространен обычай святить деревянные кресты и столбы... по краям улиц, при въездах в деревни, на перекрестках, на почитаемыхпочему-либоместах... В крестах просто вырезается изображение распятия, а в столбах вкладываются литые медные воздвизательные кресты,

иконы простые или с окладами в ризах... » Такая традиция существовала не только на Русском Севере, в Сибири и Поволжье, но

и в Москве. Еще вXIX веке очевидцы отмечали, что«... на одной из замоскворецких просторных улиц, не нарушаемой ни ездой экипажей, ни толкотней народа, вы сперва увидите длинный штучный забор и ворота хитрой работы, раскрашенные масляными красками пестро, но с большим вкусом. Над воротами врезан медный окладень» [4]. Теперь

уж редко и только в отдаленных северных деревнях можно встретить на кладбище крест с укрепленным на нем меднолитым предметом...

Почитание медного креста нашло отражение и в народных заговорах, бытовавших на Русском Севере до концаXIX века. Так, в Олонецкой губернии, по народному поверью, для исцеления больного человека следовало«наговоренную» воду вскипятить, положив в нее три медных креста. Покресту-тельнику, запеченному в хлеб,

мать пыталась предугадать судьбу своего сына при рекрутском наборе, разламывая хлеб на две половины[66]. Как чудотворный известен русский двустворчатый крест- энколпион с изображением Богоматери Купятицкой.

Предание связывает медный крест с местечком Купятичи (позднее село Пинского уезда Минской губернии). На месте явления этого креста в1182 году был поставлен деревянный храм, сожженный при нашествии монголо- татар. Но медный образ уцелел, прославился многими чудесами и в1656 году был перенесен в Софийский собор Киева[55].

В народной среде значение змеевика как оберега сохранилось вплоть до XX века. На Украине молодые женщины носили подобные предметы как охранительные амулеты, помогающие при болезнях и родах[58]. В северных губерниях России крестьяне носили змеевики вместе с крестом на груди, приписывая им«чудесную силу утолять страдания» при наложении на больные места[30]. Совершенно особое

отношение к меднолитым иконам и складням было у старообрядцев почитавших их как прошедших «очищение» огнем, то есть«не руками творенных».

Знаток русской народной жизни С. В. Максимов в концеXIX века писал о своих встречах со старообрядцами, которые носили медные образки за пазухой и не молились на чужие иконы. Они«вынимаютиз-запазухи свой медный образок, поставив егогде-нибудьна полочку, начинают молиться спешно, скоро... Садясь за стол обедать, эти же иконки кладут через стол против себя, чтобы и в этом отличаться от православных» [28].

Обереги — небольшие образки и складни— сопровождали владельца во время дальних поездок и путешествий. Часто подобные меднолитые предметы находили далеко за пределами Русской земли. Так, в1780 году у берегов Франции во время шторма затонул русский корабль«Слава России». Только через200 лет были подняты со дна80 меднолитых иконок и небольших складней, принадлежавших русским морякам[68]. Подобные предметы были найдены и в Северной Голландии. Здесь, на месте сражений1799 года между англо— русскими ифранко—нидерландскимивойсками, среди военных реликвий были обнаружены русские складни с изображением святых Николы Чудотворца и Параскевы Пятницы[13]. Эти небольшие и скромные предметы донесли до нас память о безвестных русских воинах, павших на чужой земле...

Зачастую выбор меднолитых образков определялся лубочными листами («целебниками») под названием«Сказание коим святым каковыя благодати исцеления от Бога даны», которые стали появляться во второй половинеXVIII века. Практически все святые, указанные в этих листах, чаще всего изображались на медных иконках. В серединеXIX века протоиерей Михаил Диев писал известному исследователю лубка И. М. Снегиреву, что в Костромской губернии«изображения Георгия Победоносца, Флора и Лавра и Власия

медные обрезные в нашей стороне... носят на груди в торговые дни коновалы, а в домах держат... вместе с образами» [38].

В медном литье — массовом и тиражном виде искусства— легко выявить наиболее почитаемых святых, В народной среде самыми скорыми помощниками считались святые«демоноборцы», предохраняющие человека от воздействия злых сил. Святые мученики Никита, Георгий, Феодор Стратилат, Феодор Тирон, Димитрий Солунский, архангелы Михаил и Сихаил являлись победителями бесов, изображаемых обычно в образе змеев и драконов[44].

О популярности святого Никиты, называвшегося в народе«бесогоном», свидетельствует огромное количество его изображений накрестах—тельниках, крестах— энколпионах, змеевиках и на отдельных образках[60]. В медном литье нашел отражение лишь один сюжет из апокрифа: «... простре же блаженный руку свою, ят[взял] дьявола и поверже под собою и наступи на шею его и задави.... И снем оковы яже[которые] бяху[были] на ногу его и бьяше дьявола оковами... » [61]. Присутствие в доме или на теле небольшого литого образка сНикитой—бесогоном, чтение текста апокрифа о Никитином мучении и повторение слов молитвы: «... отступи, сатана, от сего дому и от сего создания и от всех сих четырех стен и от четырех углов» — давали человеку уверенность в покровительстве святого мученика Никиты, в защите от всяческих бесовских козней да и от житейских неурядиц[20].

Таким же почитанием на Руси пользовался святой великомученик Георгий-змееборец.

На меднолитых образках и складнях чаще всего изображался столь полюбившийся в народной среде эпизод из легенды «Чудо Георгия о змие». Среди большого количества меднолитых предметов со святым Георгием выделяются ажурные иконки, выполненные в технике просечного литья. В их композициюмастера-литейщикивключили не только фигуру сидящего на коне Георгия— в доспехах и развевающемся плаще, с копьем в руке, — но и девицу Елисаву, ведущую змея. Как не вспомнить строки духовного стиха, распевавшегося русским народом[53]:

А ведет змею она на поеси, Как коровушку будто доёную».

Да и по народным сказаниям, Георгий считался покровителем полей, защитником домашних животных от падежа и разных болезней, от съедения зверями. В каждом православном русском доме можно было встретить образ и другого святого- Николы Чудотворца, к которому чаще, чем к другим святым, обращались с молитвой«о заступлении от всяческих бед и несчастий, [64]. Учитывая прочность и долговечность медных икон,

русские моряки и путешественники всегда имели при себе образок с Николой Чудотворцем для моления о спасении на водах. В медном литье наиболее широкое распространение получили иконографические изводы Николы Чудотворца и Николы Можайского. При всей

традиционности изображения Николы Чудотворца на меднолитых предметах поражает разнообразие декоративных мотивов, придающих каждому удивительную нарядность. Средник иконы окружает то скромная гладкая профилированная рамка, иногда с орнаментом в виде ромбов, заполненных многоцветной эмалью, или в виде виноградной лозы, то уж с совсем диковинным орнаментом в виде завитков... Мастера добавляли к иконке навершие, состоящее из клейм с изображением архангелов, Спаса Нерукотворного и херувимов— так возникал новый образ! Декоративность меднолитых икон усиливают и яркие стекловидные эмали, от синего, белого и голубого цветов до редких оттенков розового и сиреневого. На небольших иконках с Николой Можайским, выполненных в технике просечного литья,

фигура святого с мечом и храмом при всей миниатюрности образа напоминает монументальные скульптурные изображения.

Рядом с иконами Николы Чудотворца совсем скромно выглядят небольшие монолитые образки с великомученицей Параскевой Пятницей. В народе святая Параскева почиталась как покровительница полей и скота, ей молились о всяком благополучии и домашнем счастии, об избавлении от разных недугов. Образки и тексты молитв,

посвященных «святыя Параскевии, нареченныя Пятницы», носили на шее и считали средством, защищающим от всякого рода болезней.

Как целитель в народной среде был известен священномученик Антипа. И на меднолитых иконах с его изображением ясно видны две буквы: «3» и«Ц», то есть«зубной целитель». К этому святому обращались с молитвой об избавлении от зубной боли: «...

моление приношу тебе, помолимся обо мне, грешном, ко Господу Богу об отпущении грехов моих, и неутишимая зубныя болезни избави мя молитвами, святе, твоими... » [64]. В«Сказании коим святым каковыя благодати исцеления от Бога даны» упомянуты святые, помогавшие человеку в житейских неурядицах[67]. В медном литье эти святые часто представлены определенными группами. Например, на небольшом образке изображен священномученик Харалампий вместе с мучениками Иоанном Воином и Вонифатием. Объединение трех святых было вызвано их необычайной популярностью в народе. К Иоанну Воину, или, как его еще называли, «Воинственнику», обращались для того, чтобы вновь обрести украденные вещи и даже бежавших слуг. В молитве к нему есть такие строки: «...сохрани от всякого зла, заступи от обидящего человека..... Вонифатия просили и«об избавлении от виннаго запойства» [64]. Святого Харалампия молили уберечь от внезапной смерти без покаяния, которая могла застигнуть человека.

Женщинами особенно почитались святые мученики Гурий, Самон и Авив- хранители и защитники от семейных неурядиц. Оттого на меднолитых образках так часто изображали этих святых угодников, к которым обращались«аще возненавидит муж жену свою неповинно» [64]. В защите детей от болезни должны были помочь святые мученики Кирик и Иулита. Небольшие образки, очень скромные и дешевые, поверхность которых украшал лишь орнамент, напоминающий деревянную резьбу сопровождали русскую женщину на протяжении всей жизни.

Наконец, без покровительства святых Власия, Модеста, Флора и Лавра русскому человеку было совсем не обойтись,.. «О избавлении от скотскаго падежа» просили святителя Модеста и священномученика Власия, а мучеников Флора и Лавра— «от падежа конскаго». Забота о«любимом крестьянском животе» — так часто называли домашний скот

— не покидала хозяина ни дома, ни в пути. Поэтому брали с собой в дорогу небольшой меднолитой складень. или икону с изображениями столь почитаемых святых.

Преподобные Зосима и Савватий Соловецкие считались покровителями пчел. В народе были даже составлены особые молитвы об изобилии и сохранении пчел в ульях: «... Изосима и Савватей, помилуйте своими молитвами у меня раба Божия во дворе или в лесе, на пчельнике пчел молодых и старых

...»[67]. На меднолитых иконах можно увидеть русских святых

Зосиму и Савватия на фоне стен и башен Соловецкого монастыря, а у ног их– « и море Белое и леса бескрайние» На

совсем небольших образках и иконах удавалось изобразить силуэты храмов, реки, травы, цветы земли Русской, прославленной многочисленными святыми— Не оттого ли

фон на небольших иконках со святым Сергием Радонежским «заткан» цветами? Травы и цветы стелются и под ногами всадников святых князей Бориса и Глеба. Изображения этих первых русских святых появились еще на древнихкрестах-энколпионах. При взгляде на меднолитые иконы, часто украшенные эмалями или выполненные в технике просечного литья, вспоминаются строки из Сказания о святых князьях: «...Вы наше оружие, земли Русской защита и опора, мечи обоюдоострые, ими дерзость поганых низвергаем и дьявольские козни на земле попираем...» [36].

И по всей Руси, в каждом доме как«к скорой помощнице и теплой заступнице» обращались люди к Богоматери. В уже упоминавшемся«Сказании коим святым каковыя

благодати исцеления от Бога даны» названы иконы Богоматери Казанской, Феодоровской, Тихвинской и Неопалимой Купины. «О прозрении ослепших очес» молили Богоматерь Казанскую. К Богоматери Феодоровской обращались с молитвой«об освобождении от труднаго рождения жен». «О сохранении здравия младенцев» просили Богоматерь Тихвинскую. Русский народ считал Богоматерь Неопалимую Купину охранительницей от пожара и молнии. В народном быту иногда ходили вокруг горящего здания с этим образом Богоматери для скорого тушения пожара... Много было меднолитых икон и складней с почитаемыми изображениями Богоматери, но особенно любимы в народе образки и иконы Богоматери Всех скорбящих радость. Видно, очень часто обращались к Богоматери со своими печалями, а в благодарность натирали до блеска медный образок мелом или кирпичом... Так и дошли они до нас, совсем стертые, сохранившие следы своей прошлой жизни.

Невозможно охватить все многообразие медного художественного литья, с его иконографическими типами, формами, богатством орнаментации и цветовой гаммы эмалей! В основном эти произведения вышли из разных литейных мастерскихXVIII — XIX веков. Но особо почиталось литье, созданное в«меднице» знаменитого Выговского старообрядческого общежительства, ставшее образцом для многочисленных подражаний вплоть до началаXX столетия...

Здесь, в концеXVII века, на далекой карельской земле, на реке Выге, что в сорока километрах от города Повенца, начала свою жизнь старообрядческая обитель. В ее мастерских писали иконы, украшали книги изысканным поморским орнаментом, а с открытием«медницы» уже никто не покидал монастырь без меднолитого складня или образка... Один из очевидцев так описывает обитель в концеXVIII века: «Близ завода(кожевенного) медеплавильная стоит фабрика, на которой в двух горнах отливают медные образы и складни, кои в другом здании полируют, наводят финифтью и продают приезжающим богомольцам... » [35].

Чаще всего среди литья выговской мастерской встречаются кресты и створы. Среди последних большим спросом пользовались трехстворчатые складни«Деисус». Они отливались разных размеров— от маленького, дорожного, для ношения на груди до большого торжественного образа для молельни. Именно здесь получили свое рождение складни новых иконографических типов. Среди них— трехстворчатый складень«Деисус с избранными святыми», или, как его часто называют, «Девятка». Действительно, на складне представлены девять фигур. В среднике— Спас на престоле с предстоящими Богоматерью и Иоанном Предтечей, на левой створке изображены апостол Иоанн Богослов, святитель Никола Чудотворец и митрополит Филипп, на правой— Ангел-хранительи преподобные Зосима и Савватий Соловецкие. Как продуман подбор избранных святых на складне! Святые Зосима, Савватий и митрополит Филипп были связаны с Соловецким монастырем, преемницей традиций которого считала себя старообрядческая обитель на Выге. Ангел- хранитель и Никола Чудотворец воспринимались как покровители и всей обители, и каждого, кто стал владельцем этого складня[5]. Никола Чудотворец изображался и на складне, на створках которого можно увидеть Богоматерь Всех скорбящих радость, избранных святых с мучениками Кириком и Иулитой. Эти створки часто отливались в качестве отдельных образков, столь популярных в народной среде.

По сей день вызывают восхищение выговские двустворчатые совсем маленькие складеньки с Богоматерью Знамение и Троицей Ветхозаветной. Мастера не забыли украсить оборот крупным цветком и покрыть обе стороны блестящими эмалями, Но славу выговской«меднице» принес четырехстворчатый складень с изображением Двунадесятых праздников

— так называемые«большие праздничные створы». Этот складень являющийся целым походным иконостасом, пользовался необычайной популярностью и не только среди старообрядцев[6]. Все в этом меднолитом памятнике— и форма, и тщательность проработки миниатюрных клейм, и орнамент наружной стороны второй створы— свидетельствует о таланте и высоком мастерстве литейщиков знаменитой«медницы». И разошлись по всей России, вплоть до таежных скитов Сибири, выговские меднолитые складни, кресты,

studfiles.net

Сюжетное многообразие старообрядческого медного литья. Часть 2

Старинный образ медный: Сюжетное многообразие старообрядческого медного литья. Часть 2

Образ Пресвятой Богородицы

Наиболее распространенным богородичным сюжетом в старообрядческом литье является образ «Всех скорбящих радость». Возможно, это связано с тем, что эта икона была одной из последних чудотворных икон, прославленных на Руси до раскола. Впрочем, некоторые беспоповские согласия наотрез отказываются почитать эту икону, считая, что она является измышлением никонианских иконописцев. Этот сюжет встречается в мелких плакетках, достаточно больших отливках, имеющих куполовидное навершие, иногда в обрамлении херувимов. Достаточно распространены трехстворчатые складни различных типов, средники которых представляют этот образ. В отличие от икон на дереве, где Богородица чаще всего изображается с Младенцем, в литье Она всегда представлена без Младенца со скипетром в руках. В навершие куполовидных отливок помещен образ Иисуса Христа в короне и с распростертыми благословляющими руками; этот извод в иконографии известен под названием «Царь царем». В больших отливках композиция иконы более подробна, нежели в мелких, где она ограничивается фигурами Богоматери и нескольких облагодетельствованных Ею страждущих; здесь появляются Ангелы, через которых Божия Матерь подает свою помощь, лики солнца и луны, символизирующие непрерывность этой благодати.

Образ «Всех скорбящих радость» в отливках XVIII и XIX века

Смоленская икона Божией Матери в отливках XVIII и XIX века

Двухсторонняя икона Смоленской Божией Матери с мучеником Никитой, побивающим беса. Первая половина XVIII века

Представление о старообрядчестве, законсервировавшем древнерусскую церковную культуру, абсолютно ошибочно. Если старообрядчество что и законсервировало, то культуру середины XVII столетия, уже открытую европейским влияниям, не боявшуюся и не чуждавшуюся новых открытий. Поэтому при всем консерватизме церковного искусства старообрядцев художественные стили, преобладавшие в ту или иную эпоху, неизбежно вторгались в иконописные мастерские и медницы старообрядческих скитов.Церковное искусство, как и искусство вообще, не может не быть свободным. Примером творческой свободы, не порывающей с древними традициями, является интересный прорезной двусторонний образ Смоленской Божией Матери. Технологические особенности литья позволяют датировать его рубежом XVII и XVIII столетий, временем, когда стиль «московского барокко» становится доминирующим в русском искусстве. Сложная, вычурная форма обрамления образа Богородицы, силуэт храма, в котором ясно просматриваются барочные колонки, изысканная линия объемных херувимов, расположенных по краям иконы,— все это признаки, характерные для нового искусства, вторгшегося через два десятилетия после Большого Московского Собора, окончательно определившего раскол, в культуру и быт Московского царства.

Тихвинская икона Божией Матери. XIX век

Но вместе с этими художественными «новинками» мастер не забывает поместить в оглавие иконы образ Спаса Нерукотворного, который осенял русские нательные кресты с XV столетия, и, как будто испугавшись собственной смелости, размещает на обратной стороне иконы традиционнейший полуапокрифический образ Никиты-бесогона, излюбленный русский сюжет XVI века. Близким к Смоленской является и образ Тихвинской Богородицы. Отличие состоит в том, что лики Божией Матери и Христа обращены друг к другу, а правая нога Младенца подвернута под левую так, что видна нижняя часть стопы.

В своем почитании Казанской иконы старообрядцы были не менее усердны, чем православные, согласившиеся с реформами Патриарха Никона. В медном литье образ Казанской Божией Матери представлен в изделиях разных размеров с самыми разнообразными навершиями. Широко распространены складни, в которых средник (реже одна из створок) представляют собой Казанскую икону.

Казанская икона Божией Матери. XVIII и XIX века

Существует еще один распространенный извод «Знамение», в котором Богородица с Младенцем находятся в средине ромба, образованного слегка вогнутыми линиями, по углам которого расположены символы евангелистов. В редких, наиболее древних и наиболее красивых отливках композиция «Знамение» обрамлена двумя херувимами. «Знамение» может входить в состав миниатюрных двустворчатых (реже трехстворчатых) складней. Одним из наиболее редких складней является так называемая панагия — складень, состоящий из двух круглых створок, одна из которых является образом Знамение, другая — образом Ветхозаветной Троицы.

Икона Божией Матери «Знамение». XVIII и XIX века

Панагия. (XVIII- ?) XIX век

Икона «Троеручица». XVIII век

Старообрядчество сохранило иное, по сути апокрифическое повествование о происхождении этого образа. Третья рука появляется у Божией Матери, когда Она, несущая Младенца, видит ребенка, тонущего в реке, и спасает его, не выпуская из рук собственного Сына. В медном литье «Троеручица» встречается редко. Это небольшая медная пластина с необычной декоративной рамкой.

Владимирская икона — первая национальная святыня Руси, привезенная из Византии в середине XII столетия, сравнительно редко воспроизводится в медном литье. Владимирская икона известна как в самостоятельных отливках, так и как средник в трехстворчатых складнях. Известны отливки Владимирской иконы, в которых глава Богоматери увенчана короной.

Владимирская икона Божией Матери. XIX век

Феодоровская икона Божией Матери. XIX век

«Неопалимая Купина» является наиболее сложной и многофигурной иконой. В круге, образованном Ангелами с распростертыми крыльями, находится поясное изображение Божией Матери с Младенцем Христом, похожее на Одигитрию. Этот круг является центральной частью восьмиконечной звезды, в лучах которой находятся символы евангелистов и изображения различных ангельских чинов. Ангелы помещены и в пространстве между лучами звезды. В углах иконы —четыре композиции, посвященные ветхозаветным пророчествам о Богородице: Моисей перед Неопалимой купиной, Иессей под древом рода Давида, Лествица Иакова и пророчество Иезекииля. «Неопалимая Купина» часто украшена многоцветными эмалями, делающими икону очень привлекательной. Особенно красивы большие иконы, на которых, выше образа Неопалимой Купины, в пяти круглых медальонах изображены поясные изображения апостола Петра, Богородицы, Иисуса Христа, Иоанна Предтечи, апостола Павла.

Икона «Неопалимая Купина». XIX век

Икона Покрова Пресвятой Богородицы. XVIII-XIX века

Иногда литые иконы Покрова имеют навершие в виде изображения Христа — Царь Царем, Троицы Ветхозаветной или Троицы Новозаветной.

Страстная икона Божией Матери. XVIII век

Боголюбская икона Божией Матери. XIX век

Икона «Не рыдай мене, Мати». XIX век

Богородичный квадрифиолий. XVIII век

Священник Михаил ВоробьевЖурнал "Православие и современность" №7 за 2008 г.

eparhia-saratov.ru

сюжетное многообразие старообрядческого медного литья

Старинный образ медный: сюжетное многообразие старообрядческого медного литья

Мы продолжаем серию публикаций, посвященных истории и культуре старообрядчества, которое составило богатый и содержательный пласт русской духовной жизни. Старообрядчество сохранило многие художественные ценности и эстетические принципы, без которых каpтина pусской цеpковной и бытовой культуpы будет неполной.

Что бы ни писали историки о постепенном, растянувшемся едва ли не на три столетия приобщении восточных славян к Христианской Церкви, очевидно, что крещение Руси при равноапостольном князе Владимире распространилось на большую часть населения Киевской Руси. Новая вера требовала не только внутреннего переустройства человека, но и предполагала внешнее выражение, которое в эпоху первоначального распространения христианства становилось и знаком личного исповеднического подвига.

Русь приняла христианство от Византии вместе с развитым, вполне сложившимся церковным искусством, в котором любая декоративная деталь была подчинена строго осмысленному символическому строю. Первым символом веры для вчерашнего язычника на Руси стал нательный крест. Археологические раскопки показывают, что металлические и каменные нательные крестики, так называемые «корсунчики», в массовом порядке завозились на Русь. Впрочем, уже через несколько десятилетий после 988 года собственное производство крестиков, а вместе с ними и нательных иконок приобрело на Руси такой размах, что импорт сходных изделий из Византии сделался бессмысленным. Фантазия русских мастеров-литейщиков была безграничной; сохраняя традиционную греческую форму равноконечного креста, домонгольские русские тельники имели десятки разнообразных форм.

Традиция изготовления меднолитых ювелирных украшений сложилась на Руси еще в дохристианскую эпоху. Интересно проследить, как древние украшения с солярными символами робко и постепенно включают в себя изображения креста. Пресловутое русское двоеверие выражается круглыми подвесками, которые первоначально были символами славянского Ярилы, с крестообразными прорезями, а затем стали просто четвероконечными или двенадцатиконечными крестами, заключенными в круг. Такую же метаморфозу претерпели древние славянские лунницы, в которых между концами языческого месяца постепенно утвердился христианский крест.

Приметой языческого прошлого, перекочевавшей в новую послемонгольскую эпоху, стали змеевики — древние славянские обереги, отливавшиеся на обратной стороне складней вплоть до XVI века.

Литье, утвердившееся в русском церковном искусстве в домонгольскую эпоху, переживает второе рождение на рубеже XVII и XVIII столетий. В это время изготовление литых икон, складней, разнообразных крестов сделалось достоянием почти исключительно старообрядцев. Исключение составляло производство нательных крестиков, которые продолжали отливаться и в мастерских, предлагавших свою продукцию Православной Церкви.

Распространение литых икон в старообрядчестве, причем в наибольшей степени в беспоповских согласиях, при почти полном равнодушии к нему Православной Церкви объясняется, прежде всего, историческими условиями существования старообрядчества.

На протяжении двух с половиной столетий старообрядцы жестоко преследовались государственной властью, не имея возможности открыто строить свои храмы и монастыри. При этом поповцы и беспоповцы находились не в одинаковом положении. Старообрядцы, приемлющие священство, мечтавшие найти епископа и восстановить иерархию, старались в каждом удобном случае легализовать себя, урегулировать свои отношения с властью, поскольку нуждались в снисходительном отношении к священникам, переходящим к ним из господствующей Церкви.

Старообрядцы-беспоповцы были уверены в том, что духовное воцарение антихриста уже совершилось, поэтому истинная Церковь может быть только гонимой. Крайнее выражение это убеждение нашло в идеологии согласия странников, или бегунов. Постоянно перевозить на новое место большие храмовые иконы было затруднительно. Громоздкие иконы падали, трескались, ломались, красочный слой осыпался, их было трудно скрывать при постоянных обысках. Литые иконы оказались более подходящими к условиям постоянного странствования. Поэтому именно в беспоповских согласиях, главным образом у поморцев, происходит расцвет медного литья.

Начало и расцвет старообрядческого производства меднолитых крестов, икон и складней традиционно связывают с Выговскими монастырями и скитами. Уже в 70-е годы XVII столетия на реке Выг появляются поселения, основанные бежавшими иноками Соловецкого монастыря, который, не соглашаясь служить по книгам, присланным Патриархом Никоном, подвергался осаде царскими войсками в течение восьми лет с 1668 по 1676 год. После разгрома соловецких бунтовщиков многочисленные насельники монастыря уходили на берега реки Выг, где начинали свой подвиг основатели обители преподобные Савватий и Герман. В октябре 1694 года два поселения, основанные Даниилом Викулиным и Андреем Денисовым, были объединены в Выговское общежительство — монастырь, бывший идейным центром старообрядчества беспоповского толка в течение следующих полутора столетий.

В Выговском монастыре, разделенном стеной на две половины, первоначально проживали мужчины и женщины. В 1706 году в 20 верстах от мужской Богоявленской обители была построена женская Крестовоздвиженская, стоявшая на реке Лексе. Первой настоятельницей стала родная сестра Андрея Денисова Соломония. Рядом с этими двумя монастырями организовывались многочисленные скиты, в которых разрешалось проживание семьями.

Именно в этих скитах происходит возрождение древнерусской традиции изготовления литых икон. При этом выгорецкие мастера добиваются небывалого технического и эстетического совершенства своих изделий. Иконы выговского литья отличаются необыкновенным изяществом, тонкостью литья, передающим мельчайшие детали, вплоть до завитков волос и глазных зрачков. Замысловатые орнаменты заполнялись многоцветными стекловидными эмалями, значительная часть изделий подвергалась огненному золочению. Любимым изделием выговских медниц были маленькие двустворчатые и трехстворчатые складни, у которых многоцветными эмалями покрывалась не только лицевая, но и прихотливо орнаментированная обратная сторона. На Выге были изобретены распространившиеся впоследствии по всей России «Распятия с предстоящими», напоминавшие по форме букву Ф. Здесь же были отлиты первые «большие створы» — четырехстворчатые складни с изображением двунадесятых праздников.

Позднее по выговским образцам стали отливаться кресты и иконы в Гуслицах (село Владимирской губернии) и в Загарье (несколько сел Богородского уезда Московской губернии, занятых производством меднолитых крестов и икон).

Самыми дешевыми и простыми были изделия загарских мастерских. Отливки почти никогда не покрывались эмалями, имели небрежную отделку, отличались нечеткими, расплывчатыми изображениями.

Более высоким качеством отличались гуслицкие изделия. Излюбленным элементом гуслицких художников были «шестокрильцы» — небольшие изображения херувимов, которые отливались на средниках небольших трехстворчатых складней и в изобилии в навершии самых разнообразных крестов. Выговскую форму «Распятия с предстоящими» гуслицкие мастера расширили за счет многочисленных клейм с изображением праздников и «шестикрыльцев», число которых в навершии больших крестов доходило до девятнадцати.

В конце XVIII столетия возникают московские мастерские по производству литых икон. Они группируются вокруг Преображенского кладбища, ставшего с 1771 года центром федосеевского согласия. Их расцвет приходится на вторую половину XIX столетия. Московские изделия восходят к выговским образцам, отличаясь от них тяжеловесностью и излишней декоративностью. На московских крестах, иконах и складнях появляются монограммы мастеров-литейщиков: МАП, СИБ, МРСХ, РХ, РС. Последние три, встречающиеся чаще других, принадлежат мастеру Родиону Семеновичу Хрусталеву, который имел все основания гордиться качеством своих изделий.

Во второй половине XIX столетия число старообрядческих медниц значительно увеличивается. Они появляются в селе Красное Костромской губернии, в селе Старая Тушка Вятской губернии, на Урале и в других регионах России.

Набор сюжетов старообрядческого медного литья значительно отличается от соответствующего спектра древнерусских литых изделий. В старообрядческих медницах не отливались характерные для переходной от язычеству к христианству эпохи лунницы с присоединенными к ним крестиками. Не производились круглые крестовидные подвески, в которых знак креста был вписан в древний солярный символ. Не изготавливались распространенные в домонгольскую и раннюю послемонгольскую эпоху змеевики.

Вместе с тем сюжетная тематика обогащается множеством изводов, известных из привычной иконописи. Большинство иконописных сюжетов так или иначе воспроизводится в медном литье. При этом наиболее распространенными в старообрядческом медном литье являются образ Богоматери и изображения святых. Господь Иисус Христос, хотя и является Главой Церкви, в иконографии представлен значительно меньшим количеством иконографических типов (при множестве изводов каждого типа), чем Богородица и святые. Вероятно, это связано с тем, что грешному человеку гораздо проще обратиться с молитвенным прошением к человеку — Божией Матери или святому, нежели к Богу, даже если это — Воплотившийся Бог Иисус Христос.

Наиболее распространенный в литье иконографический тип — Деисус. Русское слово «Деисус» — это искаженное греческое слово «Деисис», что означает «моление». Деисус — изображение Иисуса Христа, восседающего на престоле, справа от которого находится Богородица, слева — Иоанн Предтеча. В старообрядческом медном литье Деисус чаще всего является средником трехстворчатых складней, получивших название «девяток». Каждая боковая створка такого складня несет изображение избранных святых. Чаще всего это митрополит Филипп, апостол Иоанн Богослов, святитель Николай — на левой створке; Ангел-хранитель, преподобные Зосима и Савватий — на правой. Такой подбор святых не случаен. Зосима, Савватий и Филипп — святые, подвиги которых были совершены в Соловецком монастыре, очень почитаемом у старообрядцев, где были отлиты первые такие складни. Присутствие Ангела-хранителя и Николая Чудотворца — покровителя путешественников — показывает, что «девятки» были «путевыми» иконами. Их брали в дорогу, носили в качестве нательных икон. Голгофский крест на обратной стороне одной из створок позволял обходиться без отдельно носимого нательного креста.

Сохранились складни, средники которых представляли собой разделенный на четыре части ковчег, достаточно большой глубины, плотно закрывавшиеся пластиной с изображением Деисуса. Такой складень мог использоваться для хранения святых мощей или для переноса драгоценных для старообрядцев-беспоповцев Святых Даров, освященных еще дониконовскими священниками.

Второй, менее распространенный вариант «девятки» имеет створки с другим набором святых: на левой изображены великомученик Георгий Победоносец, священномученики Антипа и Власий; на правой — преподобный Иоанн Ветхопещерник и мученики Косма и Дамиан.

Существует Деисус и в виде трехстворчатых складней другого типа, средники которых являются поясным изображением Господа Иисуса Христа, створки — поясными изображениями Богородицы (извод, сходный Боголюбской со свитком в руках) и Иоанна Предтечи. Образ Иоанна Предтечи вариативен. Чаще всего он изображается в виде крылатого Ангела пустыни с чашей в руках, в которой находится образ младенца Христа; это — символический образ Крещения Господня. Расположение Богомладенца может быть различным, как слева направо, так и наоборот. В некоторых складнях правая створка представляла Иоанна без крыльев с руками, воздетыми вверх в изысканном жесте.

Иногда средник такого Деисуса отливался отдельно. В этом случае он превращался в образ Господа Вседержителя. Известны и особые изображения Господа Вседержителя, как поясные, так и в виде Спаса на престоле. Как правило, они имеют более древний возраст.

Очень распространенными в старообрядчестве являются складни со средником Деисусом, ниже которого помещаются поясные изображения четырех святых: преподобного Зосимы, святителя Николая, святителя Леонтия, преподобного Савватия. Иногда изображались и другие святые. Навершие такого складня могло быть Нерукотворным Образом Христа или украшалось простым геометрическим орнаментом.

Одним из древнейших образов Христа Спасителя, существовавших и в медном литье, является так называемый Спас Смоленский. Этот иконографический тип представляет собой изображение Христа в полной рост, украшенное массивной цатой, к ногам которого припадают преподобные Сергий Радонежский и Варлаам Хутынский. По сторонам Спасителя в верхней части иконы помещаются изображения ангелов, держащих в руках орудия страстей. Спас Смоленский встречается в виде отдельных икон, часто украшенных многоцветными эмалями, и как средник разнообразных складней.

Еще один представленный в медном литье иконографический тип Христа Спасителя, изображенного в окружении святых, это Деисус, в котором к образам Божией Матери и Иоанна Предтечи, а также припадающих Зосимы и Савватия добавляются фигуры архангелов Михаила и Гавриила, апостолов Петра и Павла. В «Седмицах» большего формата добавляются фигуры апостола Иоанна Богослова и святителя Иоанна Златоуста, а также коленопреклоненных Николая Чудотворца и преподобного Сергия Радонежского.

Нерукотворный Образ Спасителя чаще всего встречается в литье в виде наверший отдельных икон и складней. Эта традиция берет начало в самых древних образцах литья, причем иконография образа меняется очень заметно от изысканных изводов XVII столетия, на которых изображался и плат с его причудливыми складками, до простых почти схематических изображений XVIII и XIX века. Встречается Нерукотворный Образ и в навершии литых крестов самых разнообразных размеров. Именно такой тип креста, который помимо Нерукотворного Образа в навершии отличается отсутствием изображения Духа Святого «в виде голубине» и «Пилатова титла» — букв IНЦИ — считался старообрядцами Поморского согласия единственно правильным крестом.

Встречается Нерукотворный Образ и в виде отдельных образков небольшого размера. Известен он, по преимуществу, в двух изводах; причем тот из них, в котором Нерукотворный Образ окружен надписью, является более древним и редким.

Редкими древними литыми иконами являются образы Снятия с креста, на которых изображен обнаженный торс мертвого Христа с крестообразно сложенными на груди руками, опирающимися на край гроба. По сторонам креста видны фигуры предстоящих Богородицы и Иоанна Богослова, выполненные почти в полный рост; в верхней части иконы оплечные образы Ангелов в круглых медальонах. Возможно, что небольшие иконки Снятия с креста были отлиты еще до раскола. Однако, зная склонность ревнителей старой веры к редким сюжетам, вероятнее предположить, что отливались они все же в старообрядческих медницах. Этот иконографический тип к XIX столетию превратится в образ «Не рыдай мене Мати», который уместно отнести к богородичным иконам.

Русские иконописцы, начиная с XVI столетия, осмеливались изображать Вторую Ипостась Троицы и до ее Воплощения. Хотя законность таких аллегорических образов, как София Премудрость Божия в ее новгородском изводе, оспаривалась несколькими церковными соборами XVI и XVII столетий, они продолжали воспроизводиться до конца XIX столетия. Нашли они свое отражение и в медном литье.

Классическая иконография Софии Премудрости Божией, как и символика этого образа, чрезвычайно сложна. Однако центральная часть образа, которая представляет собой своеобразный «Деисус», в котором вместо Христа на престоле восседает крылатая женоподобная фигура с ангельскими крыльями и звездообразным нимбом, представлена в древнем литье редкими отливками, изготовленными задолго до раскола.

В старообрядческом медном литье воспроизводится сокращенный извод Софии, известный в иконографии с XVII столетия под названием «Спас Благое Молчание». Молчание — символ невысказанности, неявленности, невоплощенности. Молчание Софии — символ невоплощенности Предвечного Логоса, а Сама София — это Логос до Воплощения. Таким образом, икона «Спас Благое Молчание» — это образ Иисуса Христа до Его Воплощения.

Образ «Благое Молчание» представляет собой поясное изображение Софии в его новгородском изводе. Это крылатый Ангел с лицом юной девы с звездчатым вписанным в круг нимбом, облаченный в царский далматик, с руками, скрещенными на груди. В литье этот образ появляется только к концу XVIII века. Он существует либо в виде небольшой отливки, где изображен только Ангел, либо в виде иконы большего размера, где Ангел превращается в средник, вписанный в рамку с 18-ю круглыми медальонами, в которых находятся поясные фигуры разных святых. Эти иконы, как правило, расцвечивались эмалями самых различных оттенков.

Богословская содержательность этой очень нарядной иконы уступает более скромному, но не менее загадочному образу Ангела Великого Совета. Именно так называют это изображение Ангела на кресте известные собиратели XIX века братья Ханенко[1]. Другой известный исследователь древнерусского искусства Перетц[2] называет эту отливку «Единородный Сыне», прямо связывая ее с «отреченными» иконами XVI столетия. Сам Ангел с зерцалом и мерилом в руках напоминает хорошо известное изображение архангела Михаила. Однако присутствие креста за спиной у Ангела помогает увидеть в этом образе более глубокое богословское содержание.

Апостол Петр в Первом Соборном Послании, входящем в состав Нового Завета, называет Иисуса Христа Агнцем, предназначенным еще до создания мира к закланию (1 Петр. 1, 19-20). Этот же символический образ встречается в Апокалипсисе (Откр. 13, 8). В то же время пророк Исаия называет еще невоплотившегося Христа Ангелом Великого Совета (Ис. 9, 6). Таким образом, это небольшое архаичное изображение Ангела выражает глубочайшую богословскую идею абсолютной ценности личной свободы человека, бесконечной любви Бога, готового принести Себя в жертву ради спасения единственного существа, которое является носителем Его Образа.

На рубеже XIX и XX столетия интерес в старообрядчестве к богословски неоднозначным сюжетам явно возрастает. Свидетельством этого является отлитая в это время иконка «Единородный Сыне», которая представляется довольно точной, хотя и «сокращенной» копией иконы XVI столетия. Отливки «Единородный Сыне» известны в единичных экземплярах; в коллекциях медного литья встречаются очень редко. Вероятнее всего, это был разовый заказ кого-то из старообрядческих собирателей XIX века или икона была отлита специально для немногих знатоков и любителей древнего литья. (Рисунок 12. Единородный Сыне. XIX век).

Господь Иисус Христос изображается и на многочисленных меднолитых распятиях, которые были любимы не только ревнителями старой веры, но и всеми благочестивыми православными людьми в России. При всем многообразии этих старообрядческих крестов образ распятого Спасителя на них остается неизменным. Что же касается праздничных сюжетов, то здесь вариации в самом образе Христа достаточно интересны. Эта тема требует особого разговора и будет представлена в одной из следующих статей, посвященных старообрядческому искусству.

Священник Михаил Воробьев

Православие и современность № 6, 2008

[1] Ханенко Б.И., Ханенко В.Н. Древности русские. Кресты и образки. Вып. 1. Киев, 1899. Стр. 30.

[2] Перетц В.Н. О некоторых основаниях в датировке медного литья. Л., 1933. Стр. 42.

eparhia-saratov.ru

Русское медное литье.

«Образ чистый, достойный почитания»… Этими словами можно определить меднолитые иконы и кресты, созданные мастерами-старообрядцами на бескрайних просторах России – в скитах Поморья и мастерских Москвы, в селах Подмосковья и Поволжья, в потаенных кузницах на Урале и в Сибири – в течение неполных трехсот лет от конца XVII в. до начала XX в.

Новый период истории меднолитейного дела неразрывно связан со старообрядческим движением в России, когда во второй половине XVII в., после расколав русской православной Церкви, противники реформы патриарха Никонавынуждены были спасаться от преследования властей, бежать из центра на отдаленные окраины, скрываться в лесах [1]. В таких сложных условиях именно старообрядцы сохранили и продолжили древнерусские традиции книжности, иконописи и прикладного искусства. Как бесценные реликвии древние меднолитые образки бережно вставлялись в рамы-киоты и вкладывались в деревянные живописные или резные складни.

Но старообрядцы не только сберегли древнерусское наследие, но и создали свою особую религиозную и духовную культуру. Меднолитые образа, «как прошедшие очищение огнем» и «не сотворенные никонианами» получили широкое почитание в народной среде. Разнообразие формы, иконографии, композиции и декоративного убранства старообрядческих меднолитых крестов, икон и складней поражает. Среди этого огромного массива сохранившейся меднолитой пластики можно выявить произведения, созданные в конкретных мастерских. Не случайно уже в первой половине XIX в. выделялись такие сорта, или категории «отливных медных крестов и икон» – поморские, гуслицкие (или загарские) и погостские,получившие широкое распространение среди старообрядцев разных общин и направлений [2].

При взгляде на этот яркий и самобытный пласт русского прикладного искусства следует постоянно помнить, что развитие меднолитейного дела происходило в совершенно особых условиях вопреки закону и воле властей. Потребность России в цветном металле, так необходимом для военных нужд, вызвала появление указов Петра I в 1722и 1723 гг., запрещающих не только производство, продажу, но и бытование медных икон и крестов [3].

Согласно действию этих указов разрешались лишь кресты – тельники и нагрудные панагии. Старообрядцы считали «правильным» лишь восьмиконечный крест, который и изображали в центре мужского и женского нательного креста. «Да воскреснет Бог и разыдутся врази Его…» – эти слова молитвы стали обязательной частью оформления оборота крестов – тельников.

Несмотря насуществование этого закона, действовавшего в России на протяжении 160 лет, медное дело в старообрядческой среде, среди лесов, в потаенных скитах, достигло необычайной высоты художественного воплощения.

Самой яркой страницей в истории русской сакральной пластики стали иконы, кресты и складни, выполненные в литейных мастерских Выговского поморского общежительства[4]. Эта старообрядческая обитель, основанная в 1694 г. на реке Выг, в Карелии, считала себя преемницей древнего Соловецкого монастыря на Белом море, а ее основателей святых Зосиму и Савватия Соловецких – своими небесными покровителями. Не случайно образы этих святых получили распространение как на иконах, так и на створках складней. Уже в первой половине XVIII в. Выговская пустынь стала крупнейшим экономическим, религиозным и культурным центром старообрядчества. Созданные на Выгу рукописные книги, иконы, мелкая пластика отличались единством художественного стиля, получившего наименование «поморского».

Для удовлетворения молитвенных потребностей приверженцев поморского беспоповского согласия нужны были прежде всего «правильные» кресты. Меднолитые поморские кресты с изображением «Распятия Христова» отливались восьмиконечной формы и строго определенной композиции – на верхнем конце изображался «Спас Нерукотворный» с надписью «Царь Славы IС ХС (Исус Христос) Сынъ Божiи». Эта же композиция повторена на небольшом поморском кресте, центральном образе живописной иконы, отличающейся тонкостью письма и ярко выраженным декоративным звучанием.

При дальнейшем усложнении формы крест получил боковые прямоугольные пластины с парными изображениями предстоящих Богоматери и святой Марфы, апостола Иоанна Богослова и мученика Лонгина сотника. Подобные киотные кресты часто врезались не только в рамы-киоты, но и украшали живописные иконы. Эти кресты отливались самых разных размеров – от совсем малых, поверхность которых часто декорировалась разноцветными эмалями, – до крупных позолоченных, украшенных изысканным орнаментом на обороте. Прекрасная формовка, тонкая отливка и тщательная отделка – все эти отличительные особенности поморской мелкой пластики достигались высоким профессионализмом мастеров-чеканщиков, литейщиков и эмальеров.

Эти признаки наглядно проявились и при создании миниатюрной композиции «Спас Нерукотворный», декорированной эмалью редкого темно-красного цвета.

Основными видами продукции знаменитой Выговской «медницы» стали не только кресты, но и складни с разным составом створок (двустворчатые, трехстворчатые, четырехстворчатые).

Среди репертуара выговских мастеров особое место принадлежало небольшим двустворчатым складням, получившим наименование «поморская панагия». Форма древнерусской панагии, сложившаяся в мелкой пластике, была творчески переработана поморскими мастерами. На квадратных створках в медальонах на гладком темно-синем эмалевом фоне размещены композиции с образами «Богоматерь Знамение» и «Троица Ветхозаветная». Декоративное убранство другого складня отличается сочетанием бело-розового фона с эффектными контрастными желтыми точками на темных «наугольниках». Оформление получила и оборотная сторона подобных миниатюр – в виде одной строгой композиции с изображением восьмиконечного Голгофского креста или в дополнении с узором в виде крупного цветка-розетки, расцвеченного стекловидными эмалями. В дальнейшем поморские мастера немного увеличили размеры складня и дополнили его третьей створкой с изображением «Распятия Христова». Эти миниатюрные произведения, украшенные яркими эмалями с контрастными точками, напоминают драгоценные ювелирные произведения, созданные древнерусскими мастерами. Подобные небольшие складни можно было носить как наперсные складные иконы.

Такими же нагрудными образками, созданными поморскими мастерами, стали небольшие трехстворчатые складни с изображением композиции «Деисус». Сочетанием темно-бирюзовой и белой эмали, рельефными розетками-звездами на гладкой поверхности фона и лучами на нимбах выделяется миниатюрное произведение первой половины XVIII в. В этом складне все вызывает восхищение – пластическая разработка образа и продуманное декоративное убранство лицевой и оборотной сторон.

Наибольшую популярность среди поморской пластики получил новый иконографический вариант меднолитого трехстворчатого складня «Деисус с избранными святыми», получивший наименование «девятка» по количеству изображенных фигур на створках [5]. В определенном составе святых, каждому из которых были посвящены приделы в моленных Выговского общежительства, нашла воплощение идея заступничества Богоматери и святых созданной обители [6]. Поражает разнообразие декоративного убранства складней, украшенных разноцветными стекловидными эмалями, декорированных контрастными точками или редкой гаммой с использованием розового тона. На обороте левой створки традиционно отливалась композиция с изображением восьмиконечного Голгофского креста, поверхность других створок могла быть украшена крупной розеткой или картушем. На поверхности гладкой рамки можно было после посещения Выговской обители вырезать памятную дату,инициалы или имя владельца [7].

Известность получил и второй вариант складня «Деисус с избранными святыми», на боковых створках которого изображался другой состав святых. Композиции створок этого складня получили распространение в виде отдельных небольших «одновершковых» икон [8].

Программным произведением поморских литейщиков стал четырехстворчатый складень, или как его торжественно называли, – «большие праздничные створы». Полагают, что первоначально была выполнена модель большого трехстворчатого складня, на клеймах которого представлены двунадесятые праздники [9]. Позднее к таким квадратным створам были добавлены килевидные кокошники и четвертая створа – так сложился образ полного четырехстворчатого складня. На первых трех створах на клеймах представлены двунадесятые праздники, а на четвертой – сцены поклонения образам Богоматери [9]. Цельностью единого творческого замысла отличается это меднолитое художественное произведение, ставшее походным иконостасом. На оборотной стороне одной из створ традиционно отливается композиция с изображением Голгофского креста в орнаментальной рамке-заставке. Особенностью отдельных экземпляров станет украшение оборота створы пышным рельефным орнаментом из завивающихся побегов с картушем в центре. По заказу владельца на поверхности такой гладкой рамки можно было вырезать памятную надпись [10].

После создания этого четырехстворчатого складня выговские историки, вероятно, и могли сказать о наставнике Андрее Денисове, что он «привел и устроил в надлежащем порядке существующую ныне форму в меднолитных створах, дотоле бывшую в рассеянности» [11].

До сих пор неизвестно, кто был автором модели четырехстворчатого складня? Среди мастеров-литейщиков на Выгу, имена которых нам известны по письменным источникам, были новгородцы и выходцы из разных городов и сел. В создании образцов поморской миниатюрной пластики могли принять участие и книжники, и иконники, писавшие живописные образа для моленных Выговской обители [12].

Высокий профессионализм выговских мастеров состоял в создании разборной модели складня, позволявшей отливать не только иконы в виде отдельных створи самостоятельных клейм-образков, но и различные иконографические варианты трехстворчатых складней с изображением праздничных композиций.

Одним из самых почитаемых среди «пустынножителей» и многочисленных паломников станет трехстворчатый складень с изображением двунадесятых праздников «Успение Богородицы. Воскресение Христово (Сошествие во ад). Богоявление». Особое отношение к этому типу складня связано с главной соборной часовней Выговского общежительства и ее престольными праздниками [13].

Накопленные навыки литейного дела способствовали широкому размаху промысла – производством медных крестов и створ занимались в 5 скитах Выговского общежительства [14]. Продукция, отлитая в этих отдаленных кузницах, поступала в монастырь и затем развозилась по всей Русской земле. Сохранились рукописные тексты указов-наставлений о литейном и финифтяном искусстве, составленные поморскими мастерами [15]. Они передавали свой опыт, советовали, как подготовить землю для литья, растереть эмаль и положить разные цвета на створы и кресты. «Потом же и сам упражняйся на всяком деле и ко всем наукам и будеши разумевати явственно и будешь искусен во всем» – такими словами неизвестный мастер заканчивает свои наставления по литейному и эмальерному делу [16].

К кругу поморской пластики принадлежали и походные иконостасы, включавшие в свою композицию крест – распятие в окружении клейм с изображением праздничных сюжетов и створок поморской панагии, а в редких случаях – и отдельных миниатюрных образков. Подобные небольшие наперсные иконки с изображениями Богоматери Одигитрии Смоленской, святых мучеников Кирика и Улиты и святителя Николы Чудотворца сопровождали человека во время странствий и путешествий по бескрайним просторам Русской земли. Не случайно поморские мастера создали еще один вариант трехстворчатого складня, на створках которого соединены три разных сюжета: «Святитель Никола Чудотворец. Богоматерь Всех скорбящих Радость. Святые мученики Кирик и Улита с избранными святыми». Такой нарядный позолоченный складень, отлитый в одной из скитских мастерских, как поморская реликвия становился драгоценным молитвенным образом до конца жизненного пути…

Меднолитые иконы, кресты и складни, созданные талантливыми поморскими литейщиками и эмальерами, стали образцами для многочисленных мастерских по всей территории России, в том числе и для небольших кустарных заведений Московской, Владимирской, Нижегородской и других губерний. Благодаря работе этих сельских мастеров-литейщиков медные иконы и кресты, получившие массовое распространение в народной среде, стали широко доступным видом прикладного искусства [17].

Главное место в ассортименте продукции этих кустарных мастерских занимали кресты, которые отличались не только определенной иконографической программой, но и композиционным разнообразием. Прежде всего гуслицкие мастера отливали большие напрестольные восьмиконечные кресты с рельефным изображением «Распятия Христова» и надписью «IНЦИ» (Исус Назорянин Царь Иудейский). Такие кресты получили распространение среди старообрядцев-поповцев, приемлющих священство. «Крест – хранитель всей Вселенной, Крест – красота церковная…» – этот текст стал обязательным элементом оформления оборота крестов, отличающихся не только размерами, но и декоративным решением. Золочением украшен небольшой крест с высокорельефным изображением «Распятия Христова», врезанный в средник живописного трехстворчатого складня.

Особую популярностьв народной средеполучили киотные крестыбольшие и малые, окруженные иконами-клеймами и увенчанные изображениями херувимов и серафимов на высоких штифтах. Четкое композиционное решение с рельефным изображением «Распятия Христова», сочетание стилизованного растительного и чешуйчатого орнаментов, двухцветная эмалевая гамма выделяют одно из выразительных произведений гуслицких мастеров. Развернутая иконографическая программа большого киотного креста, окруженного 18 клеймами с изображениями праздничных сюжетов, является ярким завершением творческого поиска гуслицких мастеров-литейщиков. Подобные кресты, часто врезанные в живописные иконы или тонированные доски, становились украшением интерьеров многих старообрядческих храмов.

Из одной кустарной мастерской второй половины XVIII в., возможно, происходит несколько произведений – небольшая икона «Успение Богородицы» и средники складней «Избранные праздники», «Деисус с избраннымисвятыми». Одинаковая форма навершия с образом «Спаса Нерукотворного», близкая цветовая гамма эмалей, плотным слоем покрывающая поверхность предметов, – эти общие технологические, иконографические и стилистические особенности позволяют отнести эти изделия к одному кругу меднолитой пластики. Позднее складни с двухрядной композицией «Деисус с избранными святыми» будут отливаться с массивным оглавием, украшением которого станет крупная цветочная розетка или образ «Спаса Нерукотворного».

К произведениям конца XVIII в. принадлежит небольшой крест –распятие, декорированный эмалью зеленого и синего цветов, с трехчастными криновидными окончаниями ветвей. Особенностью этого креста является изображение на нижнем конце композиции «Святитель Никола Чудотворец и святой Никита, побивающий беса» [18].

К лучшим образцам меднолитой пластики XVIII в. принадлежит трехстворчатый складень «Спас Смоленскийс преподобными Зосимой и Савватием Соловецкими», украшенный нарядным цветовым сочетанием желтой, зеленой и голубой эмали. Декоративное звучание образа усиливалось эмалью белого цвета, частично сохранившейся на рамке средника. Такой же состав святых выполнен на створках складня «Богоматерь Одигитрия Смоленская», увенчанного фигурным навершием. «Все упование к Тебе возлагаю, Мати Божия…» – эти слова молитвы, не только украсившие меднолитой образ, но и наполнившие его звучащим содержанием, стали воплощением особого почитания образа Пресвятой Богородицы.

В XVIII в. сложился и другой состав изображений на створках складней. Праздничные сюжеты дополняют композицию складня, в среднике которого на гладкой поверхности сине-зеленого эмалевого фона представлен рельефный образ святителя Николы Чудотворца.

Следуя древнерусским традициям, форма гуслицких и загарских трехстворчатых складней, повторяющая в миниатюре Царские врата храмового иконостаса, найдет самое широкое распространение в композициях с образами Богородицы и избранных святых, широко почитаемых в народной среде [19]. Большие «створцы» «Архангел Михаил с избранными праздниками» и «Богоматерь Страстная с избранными святыми», имеющие общую форму килевидного завершения средника и створок и украшенные геометрическим орнаментом, являются традиционными произведениями работы гуслицких мастеров-литейщиков XIX в.

Именно при взгляде на эти простые предметы, выполненные в небольших сельских медных заведениях, начинаешь понимать и чувствовать, какой совершенно особой была роль меднолитой пластики в повседневной жизни русского человека, с ее радостями и невзгодами. Образу святого Антипы Пергамского, представленному как на небольших легких образках, так и складнях, молились об избавлении от зубной боли. Широкое почитание святой Параскевы Пятницы, покровительницы семьи и торговли, нашло воплощение на небольшом путном, дорожном трехстворчатом складне и на нарядном позолоченном образе, увенчанном навершием с шестью херувимами.

Святые мученики Кирик и Улита, почитавшиеся как покровители семьи и детей, изображались и на небольших складнях с избранными святыми, и в составе четырехчастных композиций, повторявших поморские миниатюрные образки. Другая композиция, увенчанная сложным фигурным навершием, включает в свой состав «одновершковые» иконки «Святой Никита, побивающий беса», «Мученики Кирик и Улита», «Богоматерь Казанская» и «Святитель Никола Чудотворец».

Такие простые и скромные образы могли выполняться в многочисленных мастерских загарских сел Подмосковья. Так, в деревнях Богородского уезда Московской губернии, которые «кормились» медным промыслом, известно до 150 заведений. Но лишь отдельные из этих мастерских занимались литьем крестов, образков и складней [20].В этихсельских заведениях с традиционным производством, включавшим кузницу и «печатню» – помещение, где хранилась «земля» и печатались формы, – отливали простые и дешевые изделия, крайне редко украшенные эмалями [21].

Мастера этих небольших кустарных заведений старались расширить свой ассортимент и улучшить качество выпускаемой продукции. Так, в 1882 г. на известной Всероссийской художественно-промышленной выставке, проходившей в Москве, был удостоен награды крестьянин села Новое Богородского уезда Московской губернии Иван Тарасов «за медные образа очень чистой работы и довольно дешевых цен» [22]. Позднее, в 1902 г. другой мастер Федор Фролов изэтого же села, владевший небольшим кустарным заведением, представлял свои медные кресты на Всероссийской кустарно-промышленной выставке в Санкт-Петербурге [23].

Близость репертуара загарской и гуслицкой меднолитой пластики и повсеместное ее бытование не позволяют более определенно выделить изделия каждой из этих многочисленных сельских мастерских. Так, в начале XX в. известный исследователь поморской книжности и литья В.Г. Дружинин относил всю пластику, производимую в Московской губернии, к категории «гуслицкой или загарской» и отмечал такой признак, как «легковесность» [24].

Такими действительно легкими были изделия гуслицких мастеров. Среди этих произведений выделялось литье, выполненное в селе Анцифорово, которое продавалось в Москве на вес пудами и значительно дороже, чем загарское [25]. Но главным отличительным признаком гуслицкой пластики, полагаем, следует признать повышенную декоративность меднолитых крестов, икон и складней. Поверхность каждого гуслицкого образа заполнена орнаментом в виде завивающихся побегов, стилизованных завитков или простых геометрических элементов в виде треугольников, точек или полос.

Растительные побеги с мелкими листьями и цветами украшают образ святых мучеников Антипы, Флора и Лавра. Другой растительный мотив в виде высоких побегов с крупными бутонами-цветами, подобный орнаменту гуслицких рукописных книг, использован мастерами для украшения иконы «Святители Григорий Богослов, Василий Великий и Иоанн Златоуст». Ажурное навершие с композицией «Царь Царем», увенчанное изображениями херувимов и серафимов на высоких штифтах, станет одним из отличительных элементов гуслицких меднолитых произведений.

Образ Богородицы, «теплой заступницы», в гуслицкой пластике получит свое неповторимое художественное решение. Средник складня «Богоматерь Казанская» с навершием «Спас Нерукотворный», «Троица Ветхозаветная» и два херувима выделяется нарядным сочетанием темно-синей и белой эмали. Вьющийся побег с цветами, украшающий нимб Богородицы и повторяющийся на фоне как воплощение в металле слов песнопения «яко Цвет Неувядающий прославляем Тя Богомати», станет неотъемлемой частью узорочья гуслицких икон.

Молитвенное песнопение «зазвучит» на рамке меднолитой иконы «Покров Богородицы», украшенной стекловидной эмалью белого, синего и зеленого цветов с редкими пятнами желтого. Полагаем, что особое почитание этого образа связано с собором Покрова Пресвятой Богородицы на Рогожском кладбище в Москве, с XVIII в. ставшего центром старообрядцев-поповцев.

Образ святителя Николы Чудотворца, милостивого и скорого в помощи заступника «всех в бедах сущих», в меднолитой пластике гуслицких мастеров найдет самое яркое художественное воплощение. Ажурное навершие, богатство орнаментальных мотивов в виде побега на фоне и нимбе святителя, полосы из завитков в сочетании с иссиня-черной и белой эмалью создают образ повышенной декоративности. Другой большой образ, вся поверхность которого заткана орнаментом и декорирована нарядным сочетанием белой, ярко-голубой и желтой эмали, станет завершением творческого поиска гуслицких мастеров.

В литейных заведениях села Никологорский погост на владимирской земле мастера производили меднолитую пластику, обладающую совсем другими особенностями [26]. Мастера учитывали повышенный интерес старообрядцев к древнерусским «дониконовским» произведениям и научились подражать и даже особым способом подделывать иконы и кресты под старые образцы [27].

Продукция этих мастерских оптом закупалась торговцами-офенями, которые затем не только продавали иконы и кресты по окрестным селам, но и поставляли товар на ярмарку в Нижний Новгород и другие города. Для медных икон, так называемого «погостского» литья, полагаем, характерна особая пластическая разработка образа, повторявшая древнерусские композиции, формы и орнаменты. Складень «Святитель Никола Чудотворец (Можайский)», близкий к произведениям древнерусской деревянной резьбы, и ажурная икона «Святые Борис и Глеб», выполненная в технике просечного литья, представляют собой выразительные образцы продукции этих сельских заведений.

Среди старообрядцев особой популярностью пользовались «древние» меднолитые иконы, выделяющиеся высокорельефным изображением Спаса Вседержителя, с двуперстным благословляющим жестом правой руки и закрытым Евангелием в левой. Композицию иконы завершают поля с рельефным текстом песнопения, посвященного празднику Преображения Господня: «Преобразился на горе, Христе Боже, показал ученикам славу Свою…». Для подтверждения «древности» созданного образа мастера на обороте таких икон отливали рельефную дату «ЗРВ ЛЕТА» (7102 = 1594 г.), связанную, очевидно, с определенным историческим событием конца XVI в. Такая же дата отлита на обороте креста – распятия, повторяющего иконографию одного из почитаемых древнерусских образцов.

Другими особенностями выделяются кресты, иконы и складни работы московских старообрядческих мастерских, составляющие огромный пласт меднолитой пластики. Художественное литье мастеров-старообрядцев Москвы стало новым этапом в развитии этого вида прикладного искусства [28]. Быстрому становлению литейного дела способствовало образование крупнейших старообрядческих центров на территории города. В 1771 г., во время эпидемии чумы, в разных частях Москвы были основаны Рогожское (поповское) [29] и Преображенское (беспоповское федосеевское) кладбища [30].

Меднолитая продукция для общины Рогожского кладбища поставлялась из подмосковных гуслицких сел. По-другому сложилась ситуация с производством медных крестов и икон для общины Преображенского кладбища в Лефортовской части г. Москвы. За короткий срок на средства богатых купцов-попечителей были созданы мастерские по переписке книг и производству живописных и меднолитых икон. Известно, что основатель общины Илия Ковылин ездил на Выг и привез оттуда текст устава, по образу Выговской обители велось строительство архитектурного ансамбля Преображенского кладбища [31].

Полагаем, что Илия Ковылин ознакомился и с литейными мастерскими, приносившими Выговской обители значительный доход. Уже в конце XVIII в., в непосредственной близости от Преображенского кладбища, на территории частных домовладений были созданы литейные заведения, которые стали изготовлять кресты и складни «на подобие поморских». Эти мастерские прежде всего работали для своих общин в Москве и других городах, прихожане которых «молились образам только медным, и то работы своих единоверцев» [32].

После долгих споров с поморцами о правильной форме и надписях в композиции крестов московского производства нашла свое воплощение продуманная и обоснованная программа, разработанная выговскими наставниками. Следуя поморской иконографии, на верхнем конце креста изображался образ «Спаса Нерукотворного», над «Распятием Христовым» отливалась надпись: «Царь Славы IС ХС (Исус Христос) Сынъ Божiи». Лицевая поверхность этого креста – распятия, выполненного во второй половине XIX в., украшена разноцветными эмалями, подчеркивающими главные элементы созданной композиции.

Подобная надпись: «Царь Славы IС ХС (Исус Христос) Сынъ Божiи» была первоначально выполнена и на кресте, ставшем центром композиции большой живописной иконы в серебряном окладе работы московских мастеров начала XIX в. Но очевидно, по просьбе владельца на верхнем конце меднолитого креста монограмма «IС ХС» была стерта и выгравирована надпись:«IНЦИ» [33].

Московские мастера постоянно работали над расширением ассортимента и декоративного оформления меднолитых произведений, в том числе и небольших крестов, пользовавшихся большим спросом. Так, в составе имущества старообрядцев, проживавших на Преображенском кладбище, часто упоминаются кресты – распятия «меньшего размера с Богоматерью и апостолом Иоанном Богословом». Для устойчивости такие кресты стали отливаться с небольшим основанием трапециевидной формы. Подобный расширенный нижний конец выполнен и на кресте – распятии с трехчастными криновидными окончаниями ветвей,поверхность которогодекорированаразноцветными эмалями.

Большое распространение среди московских старообрядцев получили киотные кресты с предстоящими Богоматерью и святой Марфой, апостолом Иоанном Богословом и мучеником Лонгином сотником. Особенностью другой отливки стали дата «1879 Г.» и монограмма «М.Р.С.Х.»,принадлежащаяРодиону Семеновичу Хрусталеву, одному из известных мастеров-чеканщиков [34].

В традициях поморского литейного искусства исполнен трехстворчатый складень «Деисус с избранными святыми», украшенный плотным золочением. На обороте этого складня повторена композиция с изображением восьмиконечного Голгофского креста в картуше фигурной формы.

В архивных документах второй половины XIX в. часто упоминаются трехстворчатые складни с изображением композиции «Деисус», получившей новое декоративное решение в московских медных заведениях. Высокое качество литья, передающего даже мельчайшие детали на ликах и фигурах Спасителя, Богоматери и Иоанна Предтечи, отличают эти образцы конца XIX в. Поверхность створок «заткана» сплошным растительным орнаментом, покрытым стекловидными эмалями. На обороте в декорированной рамке на фоне развернутой панорамы града Иерусалима изображен Голгофский крест, рельефно выступающий на небесно-голубом эмалевом фоне.

Полагаем, что московскими мастерами была воплощена идея большого трехчастного «Деисуса», представляющего собой составную композицию с высокорельефным образом «Спаса на престоле» и ажурными изображениями архангелов Михаила и Гавриила.

Среди московских произведений широкую популярность получил «двухвершковый» образ «Спаса Смоленского». В иконографии этой композиции сколенопреклоненными преподобными Сергием Радонежским и Варлаамом Хутынскимнашел отражение местнопочитаемый живописный образ, бывший на башне Московского Кремля и связанный со взятием Смоленска в 1514 г.

Появление в меднолитой пластике небольшого двустворчатого складня «Деисус. Ангел-хранитель и святитель Никола Чудотворец», возможно, также связано с творчеством московских мастеров. Идея небесного покровительства Преображенской общине, воплощенная в «Деисусе», получила завершение в образах ангела-хранителя и святителя Николы Чудотворца. Появление этого московского варианта двустворчатого складня могло быть связано с главной моленной на мужской половине архитектурного ансамбля Преображенского кладбища – Успенской часовней и ее приделом во имя святителя Николы Чудотворца.

Оформление оборотной стороны этого небольшого складня повторяет композицию знаменитой поморской панагии. Подобный двустворчатый складень с изображением «Троицы Ветхозаветной» и «Богоматери Знамение», украшенный стекловидной эмалью белого цвета, является ярким образцом работы московских эмальеров.

Неоднократно обращались мастера к созданию различных вариантов композиции «Троица Ветхозаветная», среди которых выделяется большеформатный образ, отличающийся хорошо продуманной и уравновешенной композицией. «Двухвершковый» образ «Троица Ветхозаветная», получивший широкое распространение в старообрядческой среде, выделяется монограммой мастера Р.С. Хрусталева.

Этому московскому мастеру-чеканщику принадлежит большой и разнообразный круг памятников меднолитой пластики, в котором особое место занимает четырехстворчатый складень «Двунадесятые праздники», выполненный по модели Р.С. Хрусталева. Увеличенные размеры складня, рамки с рельефными надписями над клеймами, разноцветные эмали традиционной московской гаммы отличают этот переработанный вариант поморского складня.

Инициалами Р.С. Хрусталева и его ученика (?), мастера-монограммиста С.И.Б. отмечены многочисленные небольшие «одновершковые» образки, повторяющие клейма большого четырехстворчатого складня с изображением двунадесятых праздников.

Подобные отливки могли быть исполнены в одном из медных заведений, существовавших в Лефортовской части г. Москвы на улице Девятая рота. История мастерской, принадлежавшей московским мещанкам Ирине и Аксинье Тимофеевым, восстанавливается по документам с первой половины XIX в. [35]. Известно, что продукция этого медного заведения распродавалась не только в Москве, но и в Петербурге, и других городах России. Именно с этой мастерской можно с уверенностью связать появление модели «двухвершкового» образа «Богоматерь Казанская». Сочетание разноцветных эмалей в среднике иконы и на широких полях, украшенных стилизованным орнаментом в виде виноградной лозы, создает яркий нарядный образ. Иконы «Богоматерь Казанская», созданные по модели мастера Игната Тимофеева, нашли повторение в многочисленных отливках второй половины XIX – начала XX в. [36].

Во второй половине XIX в. история этого медного заведения связана с новой владелицей Екатериной Петровой[37]. К произведениям мастерской, созданным в этот период ее существования, можно отнести отливку такого крупноформатного образа, как «Богоматерь Одигитрия Смоленская».

К шедеврам московского меднолитейного и эмальерного искусства принадлежит образ «Успение Богородицы». Многофигурная композиция средника окружена широкими полями, украшенными сложным переплетающимся орнаментом. При взгляде на этот меднолитой образ, декорированный многоцветными эмалями и золочением, создается полное впечатление иконы в драгоценном окладе. Эффектное использование контрастных цветов темно-синей и белой эмали усиливает декоративное звучание этого произведения. Возможно, что первоначальный образ был создан для соборной Успенской моленной Преображенского кладбища г. Москвы. В 1870 – 1880-х гг. модель этой крупноформатной композиции неоднократно «подправлялась» или «отчеканивалась» Родионом Хрусталевым.

К одному из ярких произведений известного мастера принадлежит икона «Святители Григорий Богослов, Василий Великий и Иоанн Златоуст». Композиция иконы с торжественной постановкой фигур святых и рельефным образом «Спаса Нерукотворного», стилизованный растительный орнамент в виде высоких побегов с крупными бутонами, декор в виде полос эмали голубого, зеленого, сине-черного, желтого и белого цветов – все это создает образ повышенной декоративности. Основой для этого яркого творения послужила скромная композиция работы гуслицкого мастера. Позднее Р.С. Хрусталев неоднократно работал над воссозданием образа трех вселенских учителей и святителей, использовав модель первой половины XIX в. Монограммой Р.С. Хрусталева отмечен и образ «Огненное вознесение пророка Илии», получивший особое почитание среди старообрядцев.

О высоком качестве работы московских мастеров-чеканщиков сохранились воспоминания, принадлежавшие красносельскому литейщику Анфиму Серову: «…Матка (модель) … изготовляется мастером-гравером. Работа очень сложная, требующая хорошего мастера-практика… Дело в том, что модель вдавливается в землю, затем при ее извлечении из земли она должна выходить свободно, не забирая с собой землю… Чтобы изготовить такую полноценную модель, мастера были только в Москве…» [38]. Такими мастерами были Игнат Тимофеев, Родион Хрусталев, С.И.Б. и другие чеканщики, часто известные нам лишь по инициалам на многочисленных меднолитых крестах, иконах и складнях московского происхождения.

Памятный характер для московских старообрядцев имела небольшая меднолитая икона с изображением апостола Иоанна Богослова и его ученика Прохора в молении образу «Спаса Нерукотворного» на фоне архитектурного ансамбля Преображенского кладбища. Подобное памятное значение имел медный образ «Пророка Даниила», святого, соименного Даниилу Викулину, одному из основателей Выговской поморской обители [39]. В отличие от поморских образцов XVIII в. с глухим гладким фоном московские отливки с образом святого выполнены в технике просечного литья.

Московские мастера-литейщики постоянно работали над созданием новых иконографических вариантов больших и малых композиций с образами святых. Широким почитанием среди старообрядцев пользовался образ мученика Трифона, изображенного с птицей в руке [40]. Расширенный вариант повествования о спасенной царевне нашел свое отражение на многочисленных отливках с изображением сцены «Чудо Георгия о змие». Святые Иоанн-воин, Харалампий и Вонифатий, изображенные в среднике небольшой меднолитой иконы, почитались как помощник